- Вы что, обалдели?!- тут же взвился юнец, преисполненный справедливого гнева, но признал в Романе Евгеньевиче космонавта и быстро сдулся,- О, простите! Я не знал... Давайте я вам помогу.
- Спасибо,- пробормотал в ответ Роман, и позволил проводить себя до кабинета с табличкой «Распределяющий».
Картранский каким-то непостижимым образом уже знал, кто заявился к нему в такую рань, и нисколечко не удивился, когда увидел своего названого сына в дверях, хотя Роман Евгеньевич не предупреждал о визите. Вместо бурных приветствий и вопросов, Олег Павлович затемнил окно, усадил Прахова на диванчик и вручил ему сухие салфетки - промокнуть воспалённые глаза.
- Ну что, какие новости?- наконец поинтересовался Картранский: он всегда начинал разговор так, будто они не виделись всего пару дней, и за это время не могло случиться ничего серьёзного.- Наверняка в полёт опять проситься будешь?
- Да,- с легкой улыбкой покорно согласился Роман Евгеньевич.
Ответ явно не обрадовал Картранского - радость на его лице слегка потускнела, но Олег Павлович не любил начинать беседу с нотаций, так что он просто включил чайник, чтобы как-то замять паузу, и достал из-под стола маленькую металлическую лейку, с помощью которой принялся поливать цветы в горшках, расставленные по всему кабинету.
- Ты как всегда приходишь спозаранку - я только в кабинет вошёл, ни чаю попить, ни цветы полить не успел!..,- последовала долгая пауза, после которой Олег Павлович, как бы невзначай, поинтересовался,- Рома, а когда ты выписался из госпиталя?
Прахов уже было открыл рот, но память подсказала ему, что, скорее всего, вопрос был риторический - для разгона, поэтому не стал отвечать и просто приготовился терпеливо выслушать лекцию.
- Видишь эти цветы? Им нужны влага и тепло, чтобы выжить... Но больше всего этого они нуждаются в солнечном свете. Если ты будешь постоянно убегать от своей жены, она зачахнет без тебя, как цветок без солнца!
- Или найдёт себе другую звезду,- тихо, но отчётливо проговорил Роман, глядя в пространство.
Он знал, что Картранский всё поймёт и не станет развивать эту тему, опасаясь растревожить чувства пасынка. В любой другой раз Роман был бы ему за это благодарен... Только не сегодня. Странное дело, но с наступлением утра буря чувств в груди у Романа, которой, казалось, уже не будет конца, вдруг рассеялась. Теперь из-под её холодного тумана сверкали лишь пронзительные грани мыслей; и сделать окончательный рывок, который бы оторвал Романа Евгеньевича от прошлого, в таком состоянии оказалось удивительно легко - слова сами слетели с языка:
- Олег Павлович, я давно уже хотел поговорить с вами о том, чтобы уйти из разведочной группы. Ведь моё образование позволяет мне получить работу и в других областях космической разведки? В поверхностной инженерии, например, или в дальних перевозках?..
- Работу? В других областях? Ну конечно!- пробормотал Картранский, тщетно пытаясь попасть узким носиком лейки в небольшой просвет между жёсткими листьями какого-то гибридного цветка.
И тут до Распределяющего, наконец, дошло, о чём именно говорит его пасынок.
- Уйти из разведочной группы?! Вот так сюрприз, Роман!- воскликнул пораженный Олег Павлович, бросая лейку на стол и заливая водой столешницу.- Честно признаться, я ожидал этих слов от кого угодно, только не от тебя!.. И куда же ты хочешь податься?
Прахов предпочёл игнорировать саркастический тон опекуна, с удивлением отмечая, как легко ему теперь поддаются собственные чувства.
- Мне нужно что-нибудь стабильное и длительное. Ну, скажем..., экспедиция к Туманике.
Олег Павлович возмущённо приоткрыл рот, и его брови медленно поползли вверх, придавая лицу сходство с мордочкой обиженного окуня. Эту особенность мимики Картранского еще до Романа подметили многие космонавты, так что подчинённые за глаза называли Распределяющего не иначе как «Окунь».