На этом месте Кастор запнулся, разволновавшись. Но он быстро поправился и продолжил переводить:
- В этом лепрозории, мы лежим как пленники неизвестной болезни. Врачи считают, что мы не выходим из комы, поэтому изучают нас на расстоянии, поместив в закрытые капсулы. На самом же деле мы вполне способны возвращаться в свои тела после дальних странствий, что делаем довольно часто, когда поблизости никого нет. Автоматика уже много лет работает по строго заданной Левигатами программе, и это место стало нашим убежищем, из которого мы наносим удары по врагу. Однако заложенные в наши души воспитание и моральный стержень, сделали нас слишком нежными и, возвращаясь в тело, мы теряем решительность и не можем взять в свои живые руки оружие.
Это должны сделать вы, и навсегда отсечь голову гадине, свернувшейся в самом сердце нашего общества!
Наступила тишина. Старейшины молча взирали на землян, переводя взгляды с одного на другого, пока Пётр не занервничал и не обратился к Этрусу:
- Костя! Что будем делать? Надо бы это нам всем в сторонке обсудить, чтобы они не слышали...
Этрус кивнул.
- Нам нужно всё хорошенько обдумать. Не обижайтесь, но мы не знаем доподлинно, стоит ли верить вашим словам, или нет: потребуются весомые доказательства намерений наших учёных прежде, чем мы дадим ответ. К тому же, ничто не делается просто так!
Старик согласно кивнул:
- Вероятно, вы пожелаете вернуться на Землю, Кастор уже говорил мне... Что ж, это возможно. В распоряжении Левигатов есть несколько Спинс-Ворот, которые на данный момент не работают, чтобы Озн их не обнаружил. Но если наша задумка удастся, мы вполне сможем запустить одни и совершить прокол пространства. Торопиться ни к чему, у вас есть время всё обдумать до завтра. А пока выслушайте несколько правил: не выходите из здания, чтобы вас не заметили другие сонитане, не подходите близко к окнам до наступления темноты и ведите себя по возможности тихо - лишний шум может вызвать подозрения. Это всё на сегодня. Завтра вы получите необходимые доказательства и дадите свой ответ.
Старейшины, как один, поднялись со своих мест и направились по комнатам. Через несколько минут в зале отдыха воцарилась полнейшая тишина, словно бы в своих закутках старейшины мгновенно обратились в ледяные статуи.
Кастор жестом приказал землянам молчать и повёл их вниз.
- Вам придётся расположиться на втором этаже. Там нет окон, но есть несколько лежанок и кушеток, в туалет будете ходить на третий этаж. Простите за неудобства, но мы сейчас сами не в том положении, чтобы сетовать на отсутствие роскоши. А теперь я оставлю вас одних. Кайлай, пойдём со мной, землянам следует разобраться во всём без присутствия чужаков...
Как только братья выскользнули в коридор, Этрус крепко сжал локоть Прахова и значительно глянул на дверь:
- За ними, Рома...
Дважды объяснять не пришлось. Роман Евгеньевич по-кошачьи подкрался к двери, пока остальные начали шумно говорить о посторонних вещах, чтобы сбить с толку возможных слушателей, и осторожно выглянул: в конце коридора на лестничном пролёте, ведущем выше, мелькнула голубая тога. Тогда Роман прикрыл дверь и, стараясь не шуметь, последовал за Жонсами. Братья поднялись на четвёртый этаж и завернули в одну из «келий» старейшин, оказавшуюся пустой. Похоже, они не опасались шпионажа - говорили довольно громко, но, к сожалению, на родном языке, так что Роман не понял ни слова из их разговора. Единственное, что он уловил - это постоянные возражения со стороны Кайлая. Наконец, Кастор огрызнулся на земном:
- Ты поговоришь с ним, чёрт возьми! Можешь придумывать что угодно, но это твой отец, и ты обязан выслушать его!
- Не обязан, Кастор! Где он был, когда я... когда ты! Почему мы так хорошо знаем этот язык? Не от хорошей жизни, брат! И кто виноват? Почему они решились на это безумство?! Чем думала наша мать, когда связалась с человеком, да ещё и тайком?! Они предопределили наши жизни! Теперь я точно знаю, откуда во мне это... чувство! Виталы не живут дольше тридцати лет, Кастор, и эту способность я унаследовал от отца!