Наконец настал день воплощения их плана в реальность.
Земляне с самого утра находились в приятном возбуждении, хотя тонкий зуд страха всё же не раз и не два пробегал по их наголо обритым головам. Сегодня Кастор предложил «диверсантам» роскошный завтрак, состоящий уже не из каш непонятного происхождения, а из свежего хлеба и тонких плосок вялёного мяса, которые пользовались популярностью на Соните. Похоже, людей решили хорошенько накормить перед смертью - эта мысль пришла в голову каждому, кто вонзил зубы в сочные ароматные бутерброды. Но земляне молчали, потому что на этот раз знали много больше пресловутых левигатов...
Кастор выдал им новые комплекты одежды: просторные белоснежные шаровары, доходящие до середины икры, свободные рубашки с рукавом три четверти из белого шёлка и безразмерные кожаные сандалии, которые подгонялись прямо на месте. Облачившись в удобные наряды, люди действительно почувствовали себя сонитанами - так мало они отличались от Кастора в подобном одеянии. Покончив с разбором документов, которые давали землянам право самостоятельно подниматься на паром, Кастор ещё раз повторил им в общих чертах весь план, убедился, что земляне всё хорошо запомнили, и отправил с дружеским напутствием в дорогу. Сам он (подразумевалось) должен был тотчас отправиться к месту входа «диверсантов» в канализацию, чтобы благополучно проводить их потом к руслу Гаюны.
Впервые оставшись наедине с миром Сониты, земляне нисколько не растерялись и посвятили время своего путешествия на пароме изучению окрестностей Белаир-Траура и его жителей. Последние поражали землян всё больше, особенно когда люди собственными глазами видели подтверждение невероятным рассказам Кастора: например, что каждый сонитанин считает своей обязанностью посвятить некоторое количество времени решению общепланетных вопросов. Такой взгляд на демократию тронул землян, и они уже с некоторой завистью следили за тем, как все жители города одновременно поднимают руки с голограммными экранчиками, чтобы высказать своё мнение и сделать жизнь чуть более упорядоченной. Также бросалось в глаза отсутствие влюблённых парочек, прогуливающихся под сенью густых парков или на ослепительно белых аллеях. Кастор пытался втолковать землянам, что на Соните понятие «любовь» с некоторыми допущениями может быть применено только к детям, и семьи создаются на основе здравой симпатии. Но людям было чуждо понятие здравого смысла в отношениях, и они отказывались верить сонитанину, лишь послушно кивая головами в знак согласия.
Мир Сониты в общем и целом произвёл на инопланетян благоприятное впечатление. После кошмара гибели целой станции, безнадежного скитания по космосу, закончившегося жутким месивом, и выживания в диком лесу чужой планеты - увидеть прекрасный город оказалось чрезвычайно приятно. Зрелище цивилизации, столь сильно походящей на земную, успокаивало, дарило радость и надежду. Не верилось, что через каких-то пятнадцать минут людям придётся взрывать дымовые бомбы и идти на штурм в здание местного управления.
Все девятеро пришельцев уже были готовы занять свои позиции по сторонам от мраморной лестницы «Комендатория», когда из толпы управленцев, спешащих на свои рабочие места, вдруг вынырнула поджарая фигура Кайлая.
Земляне не видели второго брата-близнеца с момента их последнего разговора со старейшинами, и не рассчитывали увидеть когда-либо снова. Тот факт, что сонитанин помогал им, не зная сам, какие цели преследуют его более организованные родственники, ставил его на ступень выше в глазах пришельцев. Но всё же Кайлай был опасен и мог помешать планам людей.