От услышанного, во мне снова поднялась темная волна злобного раздражения, захотелось сжечь этого гнома, и на кончиках пальцев появилось покалывающее ощущение жаркого Огня. Моя застоявшаяся и маловостребованная здесь, в гномьем поселении, магия, воспользовалась ослабленным контролем и попыталась вырваться наружу. Но я, хоть и с трудом, волевым усилием задавил свои разбушевавшиеся эмоции и магию. Страшно, если моя Сила выйдет из-под контроля. И внешне спокойно, дождался ответа Эли.
— Вил, я не пленница, меня не надо защищать, я уже под защитой. Быть с Александрэлем мой добровольный выбор. Я люблю его, хочу быть с ним рядом и… — тут она замялась, в волнении судорожно переплела пальцы рук, но продолжила, — и, если он, и правда, возьмет меня с собой, уйду с ним в Эльфийский Лес, — смущаясь, сказала она.
От этих ее слов внутреннее напряжение, сковавшее меня, отпустило. Невольная улыбка расплылась на лице. Я, обхватив свою девочку за плечи и направляясь с ней в наше жилище, оглянувшись, скомандовал через плечо оторопевшим от произошедшего здесь зрелища, своим помощникам-ученикам:
— Всем разойтись! — и добавил с угрозой в голосе: — А тебя, Вил, чтобы я больше никогда не видел рядом с моей женщиной, иначе, превращу в пепел.
Зайдя с Малышкой в нашу комнату, осторожно посадил ее на кровать, присел перед ней на корточки и, внимательно глядя в ее глаза, спросил:
— Малышка моя, я услышал неуверенность в твоем голосе, при ответе Вилу. Давай, откровенно скажи, ты сомневаешься во мне? В том, что я всей душой хочу взять тебя с собой? Не доверяешь моим словам, что я люблю тебя?
— Нет, я верю в твою искренность, — ответила она, нежно погладив пальцами мою щеку, от чего мурашки удовольствия пробежали по моей спине. — Но… — тут она опустила взгляд и, все же неуверенно, продолжила: — У меня есть определенные опасения в отношении нашего будущего. Ума мне столько историй рассказала, как любовь бывает скоротечна. Вдруг, когда-нибудь, твои чувства остынут. Смогу ли я, тогда, одна выжить в этом вашем Эльфийском Лесу?
— Во-первых, я, предлагая тебе уйти со мной, беру перед тобой на себя обязательства, и никогда не оставлю без помощи и обеспечения. Во-вторых, и в главных, все во мне, и сердце, и ум, и магия, и жизненный опыт, говорит, что это настоящая любовь. Честно сказать, в моей жизни было не мало женщин, но ни к одной из них я не испытывал таких глубоких чувств, как к тебе, и ни с одной не был до такой степени счастлив. Ты и есть та, единственная, которая мне нужна, — ответил я ей, подаваясь вперед к ее нежным губам, в поцелуе.
Она в ответ обняла меня за шею, притягивая ближе, уже умело отвечая на мой поцелуй. Я почувствовал, как желание, рождаясь в груди, прокатилось вниз, поднимая нетерпеливое стремление обладать, доказывая, что мы безраздельно принадлежим друг другу.
Уложив ее на кровать и растянувшись рядом, прошептал ей в губы:
— Любимая, прекрасная, радость моя, хочу, чтобы ты всегда была рядом.
Одной рукой крепко прижимая ее к себе, второй лаская грудь, упираясь пахом в ее бедро, покусывая и посасывая ее чувствительные места, я ощутил, как она нетерпеливо заерзала в моих руках.
— Не спеши, моя сладкая, желанная. Вначале ты получишь удовольствие здесь, — и мои пальцы скользнули вниз к ее чувствительному, заветному месту.
Ее громкое частое дыхание, тихие стоны и ожидаемый вскрик удовольствия подстегнули меня к слиянию. Мы двигались в едином ритме, объединившись в единое целое, утонув в жарком, сладком удовольствии, отдавая друг другу страсть и нежность. Нарастающее блаженное напряжение привело меня, вслед за ней, к вожделенной разрядке наслаждения.
Положив ее голову себе на грудь, тихо перебирая пальцами ее мягкие завитки оранжевых волос, испытывая расслабленную негу и удовлетворение, что она рядом, я спросил:
— Ты выйдешь за меня замуж? — теперь, наконец, догадываясь, что ей, наверное, для большей уверенности в себе, во мне и в нашем совместном будущем, нужна какая-то дополнительная, пусть и формальная, гарантия.
— Да, — счастливо улыбнувшись, ответила она.
— Здесь или в Эльфийском Лесу? — уточнил я.
— Лучше в Лесу, — не раздумывая, ответила она. — Там, твои близкие. Для тебя и для них это, наверное, важно. А у меня здесь никого нет. Да и не хочу, чтобы большое число посторонних, а, как я узнала, именно так, при большом скоплении народа проводится у нас здесь обряд соединения пары, смотрели бы на меня, как на какое-то недоразумение. Это ведь только ты считаешь меня красавицей, — прижавшись губами, растянутыми улыбкой, к моей груди, пробормотала она.