— Нет, он останется здесь, оберегать тебя и Уму. Да и один, я быстрее обернусь. А ты без меня не скучай, — целуя ее в губы, сказал я.
— Буду скучать, — прошептала она мне в ответ.
Мне не хотелось выпускать ее из объятий и оставлять одну, но справившись со слабостью, я пошел собираться в дорогу.
Под гнетом тревожных мыслей, я без сна и отдыха спешил по каменным горам вниз, туда, где высокие хребты останутся за спиной. Иногда пользовался левитацией, сокращая путь в труднопроходимых местах. Только теплящаяся в груди надежда, что Пророчество не обмануло, что Еваниэль что-нибудь придумает, удерживала меня от того, чтобы по-звериному не завыть от отчаянья, и удерживать свою колоссальную магическую Силу под контролем.
К середине следующего дня, достигнув места, которое показалось мне подходящим, я достал из-за пазухи амулет связи, висевший на моей груди. Оба солнца находятся высоко в небе, значит сейчас у эльфов сиеста, и, надеюсь, Еваниэль с Эдмунизэлем дома, рядом друг с другом. Иначе мне придется сидеть тут и ждать вечера, когда они снова окажутся вместе. Дело в том, что амулетов связи такой мощности как у меня, позволяющих перекрывать очень большие расстояния, всего несколько. Один из них, у моего отца.
Активировав амулет нажатием пальца, через который я послал в него капельку Силы, услышал холодный, спокойный, уверенный голос Эдмунизэля:
— Александрэль?
— Да. Здравствуй, Эдмунизэль.
— Здравствуй. Как у тебя дела? Почему так редко связываешься со мной? За те месяцы, что ты в Горах, всего третий раз. Один раз сообщил, что погасил вулкан. Второй раз, что твоя женщина ждет ребенка и поэтому ты задерживаешься с возвращением домой. Еваниэль о тебе беспокоится, — в интонациях его голоса все-таки прорвалась скрытая тревога, он знает, что просто так я связываться не стал бы.
— У меня все было бы хорошо, если бы не проблемы с беременностью Эли. Мне нужен совет Еваниэли. Она рядом?
— Да, сейчас передам ей амулет, — без лишних разговоров ответил Эдмунизэль.
— Александрэль, рассказывай, что случилось? — как всегда, все тонко чувствующая, не теряя времени и сразу переходящая к делу, спросила Еваниэль.
— До родов осталось около тридцати дней. Девочка уже сейчас выросла до таких размеров, что диаметр ее головки превышает диаметр костного основания таза Эли. — От того, что я впервые озвучил проблему вслух, паника новой атакой навалилась на меня. — Что делать?! — прохрипел я сдавленным горлом и срывающимся голосом.
— Вначале — успокоиться. В таком состоянии ты не сможешь правильно реагировать на то, что я буду тебе рассказывать, — решительно заявила Еваниэль, как всегда опустив все ахи-охи-вздохи и слова сочувствия, когда требуется действие.
Это и дало мне надежду на чудо, и заставило, овладев собой, свободно вздохнуть.
— Хорошо, — ответил я, — внимательно слушаю.
— Эльфы никогда не сталкивались с такой проблемой, несмотря на то, что все эльфийки имеют узкий таз. Все дело в том, что плод у них рождается на более раннем сроке и поэтому имеет небольшой размер. В моем родном мире такой ребенок считался бы недоношенным. Проблема, которую ты озвучил, в моем мире иногда встречается, и ее решение давно найдено. В таком случае, роженице, предварительно обезболив, делают разрез передней брюшной стенки. Затем, на стенке матки делается продольный разрез. Быстро извлекается плод из утробы матки. На стенку матки накладываются прочные швы. Потом, зашивается брюшная полость послойно — брюшина, мышцы, кожа. После такой операции, женщина, через определенный срок, снова может рожать. В нашем с тобой случае, проблема заключается в том, что ты сам вряд ли сможешь сделать такую операцию. Она, на самом деле, не так проста, как кажется на словах. Надо знать, где именно и как делать разрезы. Как отделить плаценту. Чем именно и как зашивать каждый из слоев. Нужна предоперационная подготовка и соответствующий инструмент. Ко всему прочему, делать такую операцию самому, своей любимой женщине, психологически очень трудно. Если бы я могла быть с тобой постоянно на связи, непрерывно консультируя тебя и морально поддерживая, мы бы справились. Но, как я понимаю, такая связь в глубине гор невозможна?
— Да, невозможна, — подтвердил я, с ужасом думая, что я не смогу разрезать свою Малышку. Какой-нибудь другой женщине, ради спасения жизни, я хладнокровно разрезал бы живот, но Эли — нет. Я только наврежу ей своими трясущимися от страха руками. — А ты сама-то, хоть раз, делала такую операцию?