– Кто такой Гавриэль Бах?
– Он был государственным обвинителем на процессе «Мейер Лански против государства Израиль» и выступал против его возвращения на родину в 1971. Так как насчет этого? – снова спросил Коул.
– Ну, может быть, только у меня маловато друзей в этом здании. А зачем это тебе?
– У меня появилось предчувствие. Я скажу тебе, если это ни к чему не приведет. Все всегда только к лучшему.
Но Коул Харрис ошибался. Все стало еще хуже…
Глава 52
Большая удача
К десяти тридцати Каз уже вернулся в Министерство юстиции и ждал сведений об уплате Теодорой Лански налогов за 1971 год. Он сидел в маленьком кабинетике с приколотой к лацкану пиджака карточкой посетителя. Крошечный серый закуток без окон того типа и размера, который обычно отводят самым скромным служащим. Каз начал листать телефонный справочник служащих министерства, пытаясь найти старого однополчанина Абеля Макнэйра.
Макнэйр перешел в службу внешней разведки после войны, и Каз подумал, что тот имел связи с Министерством юстиции во время ближневосточных операций в семидесятые годы. А. Макнэйр числился в справочнике как заместитель руководителя ближневосточного сектора. И Каз набрал номер внутреннего телефона.
– Кабинет Абеля Макнэйра, – произнес мужской голос.
– Скажите ему, что звонит Солли Казоровски.
Ему пришлось довольно долго ждать, потом в трубке раздался тот же самый голос.
– Боюсь, что мистер Макнэйр не сможет переговорить с вами сейчас.
– Не могли бы вы передать ему кое-что? – вежливо спросил Каз.
– Разумеется, я слушаю.
– Не могли бы вы передать ему, что я собираюсь пойти и приобрести полосатые презервативы «Крутой ездок», как он и предлагал, вместо французских щекотунчиков из кожи ягненка. И если он купит шампанское, то я встречусь с ним у «Лэнса и Тимми» около шести.
Повисла долгая пауза.
– Возможно, вам лучше самому сказать ему об этом… Одну минуту, – отозвался наконец мужчина, и в трубке раздался голос Макнэйра.
– Каз, я сейчас действительно очень занят. Предполагается, что через двадцать минут я должен быть на брифинге. Чего ты хочешь?
– Я хочу знать, слышал ли ты когда-нибудь о парне по имени Гавриэль Бах?
– Звучит знакомо, но не могу вспомнить…
– В семидесятых он был прокурором в Израиле. Бах заключил сделку с кем-то в Министерстве юстиции, когда шел процесс «Мейер Лански против государства Израиль».
И снова повисла долгая пауза.
– Да, да, я помню. Высокий такой… Я думаю, что он умер. На самом деле, я в этом просто уверен. Рак, кажется. Я получал об этом сообщение по факсу.
– Кто проводил сделку?
– Что-то подобное происходило при Дэвиде Роббе.
– Где он сейчас? Он все еще работает?
– Черт, да ему должно быть что-то около восьмидесяти пяти, если он все еще среди нас.
– Спасибо, Эйб.
– Я слышал, тебя уволили.
– Точно.
– Очень плохо. Ну, я должен идти.
– Раз должен идти, иди, – сказал Каз и повесил трубку.
Спустя десять минут мальчик-посыльный протолкнул в дверь тележку, полную государственных дел.
– Вы Казоровски?
– Да.
– Распишитесь вот здесь, – парень указал на конверт на самом верху груды. – Это нельзя выносить из здания. К шести тридцати вы должны вернуть документы обратно.
Каз расписался и открыл конверт, а паренек выкатил свой груз важного международного дерьма из кабинета и двинулся дальше по коридору.
Каз взглянул на сведения об уплате налогов Теодорой Лански. Это едва ли было бы интересно само по себе, ведь она не была связана делами с Мейером Лански… Вероятно, по причинам, известным только давно умершему финансовому стратегу мафии. Каз посмотрел в конец федерального формуляра и на месте, где должна была стоять подпись бухгалтера, он увидел напряженный неразборчивый росчерк.
Блекло-голубые чернила и два слова: Уоллис Литман.
Райан и Люсинда пригласили Джерри Парадайза подняться на борт их яхты ровно в час пополудни. Джерри помог Люсинде вытащить Райана из резиновой лодчонки. Потом они все уселись в рубке рядом с большим, сверкающим рулевым колесом. Они улыбались друг другу в лучах солнца, открывая холодное пиво. Всего в тридцати ярдах от них стояло пятидесятифутовое рыболовное судно с командой человек в двадцать. Призрак понял, что рыбаки подошли слишком близко, чтобы он смог «реализовать контракт». Так что он сидел, потягивая пиво, заполняя воздух бессмысленной чепухой.
– У вас чертовски симпатичный маленький ял, – растягивая слова произнес наемный убийца.