Вашингтон крайне нуждался в советниках. Его военный опыт был значительным, но в руководстве государством он поначалу понимал, по собственному признанию, очень мало. Среди наиболее доверенных лиц выделялись Александр Гамильтон, занимавший более консервативные позиции, чем сам Вашингтон, и Томас Джефферсон, оппонировавший Гамильтону слева. Между ними шла постоянная борьба за влияние на президента, но тот не высказывал, по крайней мере в начале срока, открытого предпочтения ни тому, ни другому.
По существу, в противостоянии Джефферсона и Гамильтона содержались зачатки будущей двухпартийной системы США. Сторонники Гамильтона называли себя федералистами и выступали за осторожное проведение демократических преобразований при полном сохранении рабства для негров. Те же, кто шел за Джефферсоном (они называли себя республиканцами), ориентировались на полное и последовательное проведение в жизнь положений Билля о правах, считали необходимым ограничение рабовладения, а в перспективе — освобождение рабов.
Вашингтон сформировал первое правительство федерации. Был образован Государственный департамент (Department of State), который должен был заниматься внешнеполитическими делами, Военный департамент (Department of War) и Департамент казначейства (Department of the Treasury), выполнявший функции Министерства финансов. Кроме того, была создана должность генерального прокурора (United States Attorney General), причем само название было заимствовано из практики европейских стран: президент решил, что в США так будет именоваться должность лица, возглавляющего ведомство юстиции, а не самостоятельный орган контроля за исполнением правовых норм и являющийся стороной обвинения в суде (как в европейских странах). Скорее всего, Вашингтон и его советники просто не разобрались в том, что представляли собой европейские прокуроры. Так по сей день должность генерального прокурора является в США синонимом главы Департамента юстиции, и приходится объяснять несведущим, что никакого отношения к прокурорской работе в обычном смысле слова генеральный прокурор США не имеет.
В кабинет президента вошли, как и предполагалось, Гамильтон (секретарь казначейства) и Джефферсон (государственный секретарь), военным секретарем (главой Военного департамента) Генри Нокс — опытный военный, соратник Вашингтона по Войне за независимость, как официально стала именоваться вооруженная борьба против Великобритании на протяжении 1775–1783 гг. (через столетие она получила также название 1-й американской революции, имея в виду, что второй стала Гражданская война между Севером и Югом США 1861–1865 гг.). Генеральным прокурором стал Эдмунд Рандольф — юрист из Вирджинии (позже он сменил Джефферсона на посту госсекретаря). Верховный суд возглавил Джон Джей, ранее, при Конфедерации, являвшийся секретарем по иностранным делам.
Первая серьезная задача, с которой столкнулся кабинет Вашингтона, была связана с финансами. От Конфедерации США унаследовали огромные долги, как внутренние, так и по кредитам европейских банкиров (главным образом голландских). Теперь Конгресс имел право устанавливать налоги, и Вашингтон вместе с секретарем казначейства Гамильтоном занялся подготовкой соответствующих проектов. Первый вариант плана вызвал серьезные возражения: отдельные штаты, в том числе родной штат президента Вирджиния, посчитали, что налоговая нагрузка на них слишком тяжела и несправедлива. Власти Вирджинии даже заявили об отказе платить налоги. Потребовались долгие и трудные переговоры (получившие название «торг за обеденным столом»), в ходе которых все же был достигнут компромисс, позволивший представить Конгрессу законопроект о налогах и пошлинах. Его принятие положило начало созданию в США более или менее стабильного государственного бюджета и позволило начать выплату долгов.
Хотя внешне Вашингтон не вмешивался в дела Департамента казначейства, он, считая себя специалистом в области бухгалтерии еще с юных лет, когда проводил землемерные работы, по существу, был соавтором финансовых планов и законопроектов. Более того, он даже написал и издал книгу о правильном ведении финансовой отчетности. На протяжении всего своего президентства он внимательно следил за тем, как велось хозяйство в его имении, и не раз говорил, что при сочетании общегосударственного контроля за финансами и правильного ведения отдельного хозяйства «легче следить за каждой монетой».