Я контролирую свое дыхание и сверлю его взглядом, чтобы показать храбрость.
— Мне нужен телефон, и я хочу, чтобы мне вернули мое удостоверение личности.
Ройс придвигается ближе, и я отступаю, чтобы увеличить расстояние между нами, но моя спина ударяется о стену, загоняя меня в клетку. Его рука ползет к моей шее
— Ты получишь это обратно, как только я буду уверен, что ты не собираешься нас обманывать. Моему отцу и мне приходится дергать за кое-какие ниточки, чтобы ты осталась здесь, так что прекрати вести себя как гребаное титулованное отродье.
— Мне очень жаль. Ты вообще слышал, что ты сейчас говоришь? – Я нанесла ответный удар.
Ройс облизывает нижнюю губу, когда его пальцы сжимаются, ограничивая мое дыхание. Его красивое лицо парня из студенческого братства находится всего в дюйме от моего, он с удивлением наблюдает за выражением моего лица. Мне так сильно хочется врезать по этому идеальному лицу.
— Я мог бы сделать тебе еще один шрам, такой же, как у тебя, – угрожает он, медленно проводя пальцем по линии моего шрама, от под глазом вниз по щеке и останавливаясь на моих приоткрытых губах. Другой рукой он еще сильнее сжимает мою шею, а его губы прижимаются к моим. — Тебе повезло, что ты здесь, не забывай об этом...сестренка, – его дыхание пахнет клубничным желе.
— Мне не нужно напоминать, кто эта семья, – я хватаю ртом воздух, когда моя рука перемещается к его спортивным штанам, хватая его левую ягодицу, — однако, если ты хочешь сохранить фамильные драгоценности, возможно, тебе следует ослабить хватку.
Он одаривает меня безупречной улыбкой, когда я другой рукой хватаю его за яйца, и его член твердеет под ней.
— Любишь играть грубо, Шарлотта? – он ворчит, поднимая брови в мою сторону.
— Нет. Я люблю играть честно.
Он сгибает пальцы, и я делаю глубокий вдох, чтобы впустить воздух в легкие, все еще отказываясь отпускать его причиндалы.
— Я думаю, ты идеально впишешься в нашу семейную динамику.
— Извини, я предпочитаю быть одна.
Осторожно, но твердо, он разжимает мою хватку на своем яичке и продолжает растирать болезненное место, чтобы помочь успокоить его.
— Ты была бы настоящей красавицей, если бы не этот уродливый шрам, – это его прощальные слова, пробуждающие бочку ненависти к себе, которая гремит во мне.
Если бы у меня был пистолет, я бы застрелила его и тут же пожалела об этом. Я не так легко сдаюсь от издевательств, однако я определенно недооценила, насколько опасна и могущественна эта семья, и, возможно, будет мудрее не высовываться и быть «хорошей девочкой», чего от меня ожидают.
Буду играть в их игру, собирая ресурсы и боеприпасы для борьбы с ними, а затем, когда придет время, я наброшусь.
Таков план.
Я против них.
Я ставлю свои деньги на красное.
8
— У меня одежды всего на неделю, – говорю я Далзеллу, когда он подъезжает к Камиллери Холл на своем блестящем серебристом Лексусе.
— Я отвезу тебя по магазинам, – предлагает он, протягивая руку за спину к заднему сиденью. — Мы купили тебе новый телефон.
— С моим нынешним телефоном все в порядке, мне просто нужно вернуть аккумулятор.
Он корчит гримасу.
— Да, насчет этого, мы вроде как потеряли его. Ты должна иметь возможность использовать свою SIM-карту здесь, – объясняет он, кладя коробку мне на колени. — Я ввел свой номер в твои контакты. Если тебе понадобится помощь с чем-нибудь, просто отправь мне сообщение.
— А как насчет денег?
— Тебе назначат пособие, – говорит он, и я в ужасе разеваю рот. Он лезет в карман спортивных штанов и достает пятидесятидолларовую купюру.
— Как надолго мне этого должно хватить?
Он небрежно пожимает своими широкими плечами.
— Напиши мне, если тебе понадобится больше, в противном случае, увидимся, Чарли. Думаю, мне больше нравится Лотти, – говорит он, поправляя очки на переносице.
— Пожалуйста, не называй меня Лотти.
— Тогда будет Лотти, – озорно ухмыляется он.
— Я думала, такой парень, как ты, предпочел бы носить контактные линзы, – говорю я, поворачиваясь, чтобы посмотреть в окно на улыбающихся студентов, деловито снующих по улице. Здесь все просто чертовски счастливы.
— Я верю. Но я потерял одну линзу в лесу, когда на меня набросилась рыжая психопатка, а другая пара находится где-то в моей спальне в доме братства.
Я одариваю его особой разновидностью хмурого взгляда и кладу руку на дверную ручку, но мой зад приклеен к сиденью. Я не хочу быть здесь.
— Ты собираешься уходить? – он подчеркивает. — Потому что у меня есть дела.
— Конечно, – я открываю дверь, – и, между прочим, ты все такой же засранец.
— Купи мне значок, и я буду носить его с гордостью, – посмеивается он, когда я захлопываю дверь перед его симпатичным лицом.
Я нажимаю на дверной звонок и жду, когда кто-нибудь ответит. Вдоль улицы выстроились дома в том же стиле, что и Камиллери Холл, в основном как коробки из красного кирпича с окнами. По крайней мере, они выглядят солидно, если бы произошло землетрясение. Мне нужно выбросить эту мысль из головы, поскольку я больше не в Веллингтоне. Я на плоской земле, без линий разломов и небольших толчков посреди ночи.
Появляется симпатичная темноволосая девушка, вооруженная багажом, и в ее больших карих глазах читается боль. Она распахивает дверь, игнорируя меня в процессе, и проносится мимо, намеренно задевая своим багажом мои ноги. Я ловлю дверь, прежде чем она захлопнется и автоматически закроется, и оглядываюсь, чтобы посмотреть, все ли с ней в порядке.
— Тебе помочь? – Я спрашиваю ее, пока она тащит свои сумки на нижнюю ступеньку и останавливается.
— От тебя мне ничего не нужно, – визжит она, глядя на дорогу, когда приближается серебристый "Мерс".
— Это Надя, – и я поворачиваюсь, чтобы увидеть улыбающуюся блондинку с длинными волосами, собранными в конский хвост, голубыми глазами, идеальным цветом лица. — Мы попросили ее уйти.
— Я занимаю ее комнату?
— Да, но мы все равно были недовольны ее поведением. Итак... убьем двух зайцев одним выстрелом, как говорится.
Из "мерса" вылезает парень размером с Даза, одетый в темные очки и белую футболку AU. Он смотрит на нас, прежде чем взять сумки Нади и бросить их в багажник.
— Я чувствую себя очень неловко из-за того, что занимаю ее комнату, – говорю я блондинке. — Я здесь не совсем по своей воле, так что я могла бы пойти в другое место.
— Да? Ройс сказал, цитирую: ”Только лучшее для моей сестры".
— Как ты узнала, что я сводная сестра Ройса?
— Эмм, – ее кожа краснеет, когда она смотрит на мой шрам.
— Ах да. Только не говори мне, что из-за рыжей французской косы? – Я забавляюсь. Конечно, это из-за шрама. Это всегда гребаный шрам.
— Да. Это верно. Я Келли, – представляется она, протягивая мне руку для пожатия.