Его глаза выпучены, запястья связаны за спиной, краска отливает от его щек, и я почти в слезах, когда пытаюсь снова подняться. Я должна спасти его. Нет смысла звать кого-либо на помощь, так как он будет мертв к тому времени, как они доберутся сюда.
Я должна спасти его.
Каждый раз, когда мне удается закрепиться и подтянуться, я снова соскальзываю вниз, а тем временем висящий человек умирает у меня на глазах.
В четвертый раз взбираясь по стволу, мне удается забраться дальше, чем раньше, и подтянуться к толстой ветке, на которой он висит. Затем мне придется осторожно подкрасться к нему, надеясь, что ветка выдержит вес нас обоих, а затем освободить его.
Снимаю нож с нарукавного ремня, зажимаю его в зубах и придвигаюсь ближе к веревке.
Как раз в тот момент, когда я собираюсь начать резать, медленные преувеличенные хлопки заставляют меня остановиться. Я осторожно поднимаю глаза и обнаруживаю, что двое мужчин наблюдают за мной, как будто они были здесь все это время. Я игнорирую тот факт, что они выглядят как преступники с банданами, закрывающими их лица, и у одного парня на голове капюшон свитера, в то время как другой парень носит красную бейсболку.
— Помогите мне, – умоляю я.
Парень в капюшоне медленно качает головой. Именно в этот момент я замечаю винтовки в их руках и игнорирую свои инстинкты, подсказывающие мне, что это опасная ситуация.
Но я не могу сейчас остановиться, дотягиваюсь ножом до веревки и начинаю пилить. Боковым зрением я замечаю, как парень в капюшоне поднимает винтовку, и кричу: — Нет! – как раз в тот момент, когда раздается выстрел, ударяя по веревке, и повешенный с глухим стуком падает на землю.
— О, спасибо, – я вздыхаю с облегчением.
Парень в красной бейсболке покровительственно погрозил мне пальцем, как раз в тот момент, когда парень в капюшоне встал над задыхающимся мужчиной, наблюдая, как тот пытается отдышаться. Они не заинтересованы в том, чтобы перерезать петлю, и это только подпитывает мои и без того расшатанные нервы.
Между мной и ними воцаряется жуткая тишина, когда человек с петлей испускает свой последний вздох под зловещим взглядом парня в капюшоне. Они могли бы спасти его.
Мне сразу приходит в голову, что здесь нет лестницы или табурета, на которые мужчина мог бы взобраться, чтобы повеситься, а его руки связаны за спиной. Это было либо самоубийство при содействии, либо убийство, и я определенно облажалась.
Я сглатываю вновь образовавшийся комок в горле, когда они делают жесты руками, общаясь невербально. Моя голова раскалывается, сердцебиение учащается, кожу по всему телу покалывает.
Окружающая листва, кажется, набухает и расплывается в сюрреалистической атмосфере, и мое тело замирает, приклеенное к ветке, слишком напуганное, чтобы двигаться.
Здесь тихо. Слишком тихо.
Беги! - Никау ревет в моей голове.
Мне больше нечего терять, я соскальзываю с ветки и бросаюсь бежать так быстро, как никогда раньше.
— Куда это ты собралась, Рыжая? – кричит мне вслед один из них, в то время как другой возбужденно воет.
— Время добычи! – кричат они, и за выстрелами следует еще больше воя.
— Беги, маленькая лань, беги.
Я направляюсь, как мне кажется, в сторону поля для гольфа, но я не совсем уверена, что иду правильным путем. Они у меня на хвосте, и время от времени очередная пуля вылетает из винтовки. Без сомнения, они здесь, чтобы убивать, и если я стану их следующей жертвой, мне придется выработать стратегию. Я не могу убежать от них и не могу стрелять в них, так что мне придется их одурачить.
Пробираясь сквозь деревья, адреналин уносит меня далеко, и я начинаю уставать. Если бы я бежала в правильном направлении к полю для гольфа, я бы уже вышла, но вместо этого там больше деревьев, больше кустов и никаких чертовых людей.
Я лезу в карман за телефоном, чтобы позвонить 911, но это только замедляет меня, поэтому я продолжаю бежать в отчаянии с тяжестью в груди, горящими бедрами и сбившимся дыханием.
Нужно разработать стратегию.
Я не вижу ничего за деревьями, и они, кажется, не редеют, а усталость наваливается.
Я хочу жить.
Мне нужно жить.
Я подхожу к месту, где мертвое дерево прислоняется к растущей хвое, и взбегаю по стволу мертвого дерева, чтобы укрыться в густой листве живой хвои. Я не знаю, почему я решила это сделать, и я не уверена, что я собираюсь делать сейчас.
Тяжелые шаги стучат по земле, и я задерживаю дыхание, высматривая их среди ветвей. Трудно точно сказать, где они находятся, и у меня складывается впечатление, что они хорошо знают этот лес.
Первым в поле моего зрения появляется парень в капюшоне, за ним медленно идет парень в красной бейсболке, их головы мотаются взад-вперед в поисках рыжеволосой между стволами деревьев. Они высокие парни, намного выше шести футов и широкие в плечах. Я не могу сказать, сколько им лет, но парень в капюшоне чертовски хорошо целится, и это меня смущает. Он мог бы легко застрелить меня, но не сделал этого.
Парень в красной бейсболке на добрых два дюйма выше парня в капюшоне, и именно он проходит прямо возле моего дерева.
Осторожно я зажимаю нож в зубах, и как раз в тот момент, когда он собирается отойти, я делаю прыжок и приземляюсь на него, и он падает на четвереньки от удара. Винтовка вырывается из его рук, и я срываю с него кепку и хватаю за волосы, чтобы оттянуть голову назад. Его бандана спадает, и я приставляю нож к его шее.
— Твой выбор, – объявляю я.
Взгляд парня в капюшоне скользит по винтовке, лежащей на земле у моей ноги, в то время как тело парня в красной бейсболке трясется на мне от смеха.
— Это лучшая поездка в моей жизни.
— Кто был этот человек?
— Пошла ты, – огрызается Худ.
— Почему ты позволил ему умереть?
— Не твое гребаное дело, – говорит он.
— Мне так жарко для тебя прямо сейчас, детка, – кричит другой. — Почувствуй, какой у меня твердый член. Давай, потрогай мой член.
— Отвратительная свинья, – яростно кричу я и режу ему ножом шею. Течет кровь, но, кажется, это подстегивает его еще больше. Это симпатичный мальчик. Пошел он нахуй.
Парень в капюшоне придвигается ближе к винтовке, и я убираю нож от кровоточащей шеи симпатичного парня, чтобы схватить его.
Последний раз, когда я держала в руках заряженное оружие, был также первым, и когда я нажала на спусковой крючок, в результате моя жизнь кардинально изменилась. Я не хочу убивать другого человека, но случается всякое дерьмо.
Парень в капюшоне целится мне в голову, как я целюсь в симпатичного мальчика.
— Не надо, – предупреждает симпатичный мальчик-Капюшон.
— Брось оружие, – требую я.
Капюшон усмехается.
— Я так не думаю, Веснушка.
Они не воспринимают меня всерьез, поэтому я стреляю в кепку красавчика и промахиваюсь на милю, но, надеюсь, это сработает.
— Брось свое гребаное оружие! – кричу я.