Было дело. Мы тогда, не сговариваясь, написали о том, что на тульских оружейных заводах введен новый сервис. Неформальный, понятно. Умельцы спиливали с ПМ номера прямо на конвейере, и пушки автоматически дорожали на пятьдесят долларов. На черном рынке. Я написал. Через пару дней Гаррик оповестил. Наехали на обоих, одновременно. Тогда нас спасли связи Алферова с Большим домом и мои — с «Астратуром». Торговцев оружием с Апрашки прижали с двух сторон. И они извинились. Причем — никто не сел.
— Что будем делать?
— Писать! Нет, не «писать», другое ударение, Димон. Давай, сварганим в еженедельном номере полосу, вся ментура нам поможет!
— Раньше пели: «Заграница нам поможет!»
— Буйня! Прорвемся!
— Ладно, потом обсудим. Вот, кстати, и вино несут. Статьи в еженедельном выпуске успеем обмозговать. А вот что ближайшие три дня делать?! Достанут ведь, а, Гаррик?
— Нодоть зашкериться!
— Пардон?
— Да, я и забыл, что ты у нас иностранец! Зря ты меня с собой в Париж в прошлом году не взял, зря… Мелочи! Перевожу для французов! «Зашкериться» значит «лечь на топчаны», тюфяки или не помню… если ты М. Пьюзо с А. Измайловым читал, любимая фразочка!
— Нет у меня тюфяка!
— Ну, вообще-то, ты прав, можно ска зать…
(ВНИМАНИЕ! Если до сей поры я редко использовал этот устойчивый фразеологический оборот при харак передачи прямой речи г-на А. Гаррика (или Г. Алферова, как кому ближе), то только потому, что в таком случае мои с ним разговоры превратились бы в сплошное «А, ну, вообще-то, можно так сказать!» У меня до сих пор есть подозрение, что в Гарриковых статьях эта фраза отсутствует лишь по причине бдительности редакторов.)
— … можно сказать… Да! Я имел в виду затаиться, спрятаться! Ну, ты же понимаешь!
Как Василиваныч! Недаром же его ни «Астратур», ни менты найти не могут!
— Да?
— Да! Милицейские тоже ко мне по телефону приставали: «Где твой сокурсник?», «где твой сокрусник?!» А я — знаю?!
— А знал бы — сказал?! Извини, Гаррик, я из любопытства спрашиваю, есть один этический момент!
— Ну, вообще-то, как сказать! Может, и сказал бы, не знаю. Мудак ведь он, Басили — ваныч-то, как ни посмотри! Явно есть у него какие-то свои информаторы, так он их милицейским тоже не отдает!
— Слово «мудак» не всегда может являться синонимом слова «единоличник»!
— Что?! А, понял. Ну, вообще-то…
Цензурная пауза — на манер рекламной.
К нам подскочила малышка лет семнадцати в лосинах и разноцветном пуссере с аппликациями на плечах.
— Потанцуем?
— Уйди, странная, мы с другом па-а-том потанцуем, без тебя, натуральная!
— Тьфу!
— Димон, ты что?! А, понял. Ловко ты ее отшил!
— Возможно. Нам все равно в этом кабаке больше не светиться!
Вот тут-то Алферов и пошутил насчет «всех девочек». Я только хмыкнул… А он промокнул губы бумажной салфеточкой и предложил:
— Вернемся к нашему барану?
— К Василиванычу? Как знаешь, мне кажется, нельзя его выдавать: ни твоим ментам, ни моему «Астратуру»!
— Ну, вообще-то…
Пауза!
Короче, он со мной согласился. Но сделал и свой собственный вывод:
— Менты — ладно! Отбазаримся! А вот твои, как бы они нас не грохнули «в натуре», как говорят гробовщики! Мой «шпалер» всегда при мне! А твой?
— Мой — дома. Я законопослушный гражданин!
— Я думаю, ближайшие три дня дома жить небезопасно! Слушай, давай вооружимся да передислоцируемся на Гражданку к позавчерашним девчонкам! Как их? Марина-Света? Да?
— Если ты не раздавил Свету, когда неудачно сел утром в кресло. Но что ты подразумеваешь под «вооружимся»? Думаешь, мне стоит прихватить из дома свой РЖ? У меня нет разрешения…
— Буйня! Мои люди в ГУВД тебя всегда отмажут! Конечно, бери! Только… Только это не все!
— Как?
— Да вот так! С кем воевать собираемся?
— Действительно — с кем?
— С концерном! С «Астратуром»! Меня знаешь, какие быки сегодня пытали?!
— Пытали?! — ужаснулся я, но про себя подумал, что «быки», действительно, банальное, но точное дополнение к моему зверинцу… который я начал собирать в офисе газеты «Норд-Вест».
— Ну… пытали, в древнерусском смысле! Расспрашивали, я имею в виду! Я же рассказывал уже! Три мужика в костюмах-двойках на «бээмвэшке-940» подвалили прямо в редакцию, взяли тепленьким — в смысле, из буфета, — и начали махать кнутами да пряниками перед моим носом…
Он и вправду рассказывал мне все это в третий раз!
— … не пиши, говорят, про смерть Шамиля, дадим тебе потом эксклюзив… А на кой мне их эксклюзив?! У них его на допросе возьмут! А потом — «расскажи, где Васили-ваныч, и ему поможешь, и себе, мы с тобой сразу дружить начнем»!!!