София любовалась на красивые платья, они произвели на неё впечатление, а затем взгляд упал на маленькую коробку, оставленную Владимиром - это были пирожные. На минуту она почувствовала, как сердце желает его и бьется в такт своему порыву, но дав слабину она резко повернулась и глубоко задышала, настраивая себя, что её цель – это месть. Уверяя себя, что он не сможет купить её и не собьет с главной цели, как ветер яблоко. Прихватив коробку со сладостями она направилась на кухню, дабы выпить чаю, да угостить кого-нибудь из слуг.
Там оказалась лишь Ольга и из фарфорового заварника она разливала чай в пару, предназначенный хозяину. У Софии сразу же мелькнуло мысль отнести поднос самой, и ещё раз поблагодарить барона за щедрость.
- Я отнесу сама. – Буквально оттолкнув служанку от подноса, она поставила на него коробку с десертом. В другую пару она наскоро налила и себе ароматного чая, при этом выслушивая недовольно возмущение Ольги.
Когда дело было сделано София направилась к кабинет, где практически всегда находился Владимир, работая днем, а порой и ночью. Но в гостиной её увидела Марианна и тут же перегородила ей путь.
- Не стоит идти к Владимиру Ивановичу. – Заявила она и ухватилась руками за поднос.
- Это еще почему? – Возмущенно пыталась возразить ей девушка.
- Это нехорошо. – Марианна понимала, что Владимиру по-своему приятна эта девушка и всячески старалась помешать их сближению.
- Я пойду, хочешь ты или нет. Он сделал мне чудные подарки и я тоже хочу отблагодарю его. – Решительно заявила она.
Сдерживая свой гнев экономка отошла в сторону, понимая, что ссора с ней ни к чему не проведёт. Марианна в свою очередь любила правила и порядок и не привыкла, когда ей перечат или не соблюдают её указания. Она всегда выглядела строго: платье тёмных тонов с воротником, волосы пепельного цвета аккуратно заколоты в пучок, шпильками безо всяких украшений, на лице редко гостила улыбка, зато глаза выдавали умное выражение и ничего не могло скрыться от этого взгляда. Хозяина, она растила с детства и он никогда не забывал о ней, часто привозил ей из столице подарки, в виде украшений или дорогой турецкой шали, но она их не носила, предпочитая аккуратно складывать в маленький ящик. Даже родители Владимира относились к ней не так как к прислуге, ведь отец Марианны работал управляющим и заслужил почёт в семье Карамазовых, впрочем как и его дочь, ставшая экономкой. Она была строга к слугам, но благодаря этому, отлично управляла и поддерживала порядок в поместье, не любила сплетни или плохо выполненную работу.
София не была тихой и податливой и не желала подчиняться кому то, если этого не хотела. По жизни она привыкла быть веселой, бойкой и не привыкла сдаваться при первых трудностях, этому её научила не лёгкая жизнь с детства, где нужно отстаивать право на жизнь. Она любила говорить то что придет в голову и не любила правила и порядок, строго которые следует соблюдать, а также чужие указания. Ведь никто с детства её строил и не давал указов, где нужно ходить, как говорить и что делать, она всегда делала и говорила, то что хотела. А теперича и вовсе рада, что хоть ненадолго сбросит маску тихони, не опуская глаза в пол и наперекор правильной экономки пойдет против её слова.
София еле держала поднос одной рукой, а другой постучала в дверь. Его строгий голос послышался с обратной стороны и тогда она зашла. Он сидел на кресле перед канделябром, в руках держал развернутую газету. Она несколько растерялась и замерла на пороге, не зная как себя повести.
- Извините. – Тихо произнесла она, стоя перед ним в растерянности.
- Заходи смелее. – Он увидел в её руках большой поднос и поспешил помочь поставить на стол.
- Я решила хоть как то вас отблагодарить и принести вам чай. Вы сделали сегодня меня очень счастливой. – Губы его растянулись в счастливой улыбки и он неотрывно следил за её смущенным видом, а потом пригласил присесть рядом.
Пирожные оказались невероятно вкусными, такого София никогда не пробовала, от их вкуса нежного и тающего во рту, она испытывала наслаждение. Правда он отказался, сказав что это для неё, а в Петербурге он уже многое пробовал. Речь зашла о жизни в столице и Владимир по просьбе Софии рассказал о городской суете и о развлечениях города. Она с упоением слушала его, улавливания каждое слово, поглядывая на его лицо освещённое свечами. Могла ли она знать, что будет сидеть за одним столом и вести беседу с предметом своих грез? Ей даже приснится такое не могло, а сейчас она видит его так близко, что можно дотронуться, если протянуть руку. Она забыла, о прошлом, своей клятве, а его голос отражается в ней, зачаровывал, манил к себе. Когда человек так близко к своей мечте, остальное оказывается не важным, а желание познать мечту – как свет манит к себе среди сумрака сей жизни.