В малой гостиной догорал камин и она подошла к нему, тепло вмиг окружило её сладкой истомой. София опустилась на мягкий ворс ковра и села на него, чувствуя под рукой его мягкость. Она смотрела как огонь поедает последние поленья, чтобы отдать тепло обитателям этого дома. Мысли относили её то в далекое детство, где она также смотрела на огонь в большой печи, то к Владимиру, но вспомнив, что она видела его с другой, тотчас прогнала навязчивые мысли. Вспомнив, что она чуть не погибла в самом пекле амбара, поморщилась, но не перестала созерцать пламя. Оно таило в себе некую тайну, в нём была великая сила, разрушительная и всесильная, способная порабощать и дарить жизнь, способная обратить в бегство и наградить теплом в суете дней. В её глазах отражались искры и смотря на пламя, София растворялась в этом тепле и свете, на лице появилась улыбка и она даже позабыла про сон и объятия барона с другой женщиной.
Она повернулась, чувствуя настойчивый взгляд на себе и увидела в дверях Владимира. Он наблюдал как она тихо шла сюда, последовал за ней, любуясь ей издали. Теперь она перед ним, сидит на полу, её глаза устремлены на огненные языки, точно и не было того несчастья с ней. Её глаза испуганно округлились, будто она увидела перед собой приведение и быстро поднялась на ноги, смотря как он не неотрывно следит за ней. Тихой поступью он подходил ближе, а её сердце рвалась из груди ему навстречу, но страх перед ним давал о себе знать. В ногах появилась слабость, она отошла к вазонам с герберами и замерла, смотря в его глаза, полные непонимания.
- София, те в меня боишься? – Усмехнулся он, замечая как она сильнее кутается в шаль, точно было холодно.
- Нет, что вы, - отмахнулась она, стараясь не смотреть ему в глаза, - почему в такое время вы здесь, а не со своей супругой?
- С момента свадьбы я к ней не прикоснулся, да будет тебе известно, - он сделал к ней шаг, но она сделала два шага от него.
- Странно, - протянула София, вспоминая его в объятиях другой, - и не удивительно, ведь наверняка вы прикасаетесь к другой, как например нынче…
- О чем ты? – Он вздохнул, замечая как она начинает злиться.
- О жене вашего друга, - с иронией напомнила она, - это просто отвратительно, мерзко и подло…
- Ты о Мари? – От произнесенного им имени её передернуло, - между нами ничего нет теперича, все давно кончено…
- Мне всё равно, - процедила она, чувствуя как всё внутри кипит от негодования.
- София, ты ревнуешь? – Они не смог сдержать улыбку и это разозлило её ещё сильнее.
- Слишком много чести, вам господин барон, это удел вашей жены, - она развернулась и направилась к выходу, не желая больше его видеть.
Он смотрел ей вслед, замечая босые ступни и его губы растянулась в улыбки. Не желая отпускать её в таком состоянии, Владимир направился за ней. «Что он себе позволяет, - внутри нее всё переворачивалось от его слов, - пусть его ревнует его высокомерная женушка, а я не собираюсь.»
Хлопнув дверью, она навалилась на неё спиной, повернув ключ и застучала кулаками. «А разве это не ревность, - шепнуло бешено бьющееся сердце, - сгораешь от осознания, что он обнимает другую, хочешь его всем свои существом, любишь до ненависти и ненавидишь до любви… Зачем не отдала письмо до свадьбы? Он бы не женился, был с тобой… А теперича терпи.»
София зажмурилась, стараясь убить то воспоминание его свидания с княгиней. «Нет, - запротестовал разум, - он тебе не пара, он аристократ, в его венах дворянская кровь. А ты кто? Без роду и не быть вам вместе, не надейся. Он наверняка забудет тебя, если его жене удастся подарить ему наследника, а твой ребёнок унаследует твою судьбу.» Стук в дверь привел её в чувство, оторвав от размышлений, она замерла, загодя зная что это он, ведь в доме всё давно спят.
- София, - послышалось за дверью, - открой, я должен тебе что-то сказать.
Тяжело дыша, она коснулась ключа в замке и подумала, что открой ему сейчас, не удержаться и наговорит глупостей. А ежели он обнимет, то она позволит и они перешагнут запретную черту, хотя всё что запретно, они уже давно перешагнули. Поколебавшись София повернула ключ, позволяя ему зайти и только бешено бьющееся сердце говорило, как она боиться и жаждет его одновременно.
Глава 37.
Главная цель человека – обрести себя. Это удаётся единицами. «Есть только те, кто сражается» Л. Ривера
София отошла на середину комнаты, ожидая его, в горле пересохло, руки странным образом дрожали. Владимир приоткрыл дверь, его взгляд устремился на растерянную девушку, ему показалось она боиться его.