Она предстала перед ним без тени смущения полностью обнаженной, не только телом, но и душой. Глазами он поглощал её, знакомые до боли изгибы тела сводили с ума и манили в мир наслаждения. От взгляда не ушел округлившийся живот и тогда он оказался перед ней на коленях. Прижимая её к себя, он нежно целовал его, чувствуя, что внутри его плоть, маленькая жизнь навсегда связывающая их. Запуская пальцы в его волосы, она проникалась вместе с ним в любовь к этому малышу и от этого хотелось кричать и петь одновременно, он прикасался губами к животу, а она замирала под этими поцелуями. Не в силах больше ждать он уложил её на мягкую кровать.
Раскинувшись перед ним она смотрела в его глаза, пылающие страстью, что стали чёрными и от этого внутри закипала кровь. Было истинным наслаждением наблюдать как он с вожделением изучает её тело, что так призывает его к действиям, своими изгибами при свете канделябра на столе. София протяжно застонала когда он жадно припал к её груди и долго доводил её до сладкого мучения, он медленно опустился к животу, где покрыл его поцелуями, а она выгибалась под этим напором. От бесконечных и страстных поцелуев до боли горели губы и этот огонь лишь он в силах потушить. Внутри неё нарастало неутоленное желание, точно дикое и необузданное животное, принадлежащее только ему и он мог его укротить и привязать к себе . Хотелось большего, это сладкое мученье доводило её до протяжных стонов, что вырывались из её груди, возбуждая его сильнее. Это было музыкой, блаженством, ему хотелось отдать ей всю свою любовь, до конца до последнего. Владимир навис над ней на вытянутых руках, расположившись между её распахнутых ног, призывающих потушить пожар внутри неё. От тяжело дышал, его переполняла страсть, в её потемневших глазах он читал желание, отражение его самого себя.
Придавливая её своим телом, он старался быть осторожным, помня о её положении, стараясь быть как можно более нежным. Тяжесть его тела сводила с ума, она тонула в нём, ей не хватало воздуха, она задыхалась от переполнявших её чувств. Она была в его власти, подчинялась и желала того же, Владимир наслаждался этим и ему не хватало ее столько времени, что сейчас он хотел вдоволь испить ее до самого конца. Хотелось ничего не упустить, ни её вздоха, ни стона, ни одного поцелуя, а лишь наслаждаться ей всю ночь и доводить до безумия. Она не могла пошевелиться под ним, его мощное тело сковало её полностью и обездвижило. Он притянул её ближе и подался навстречу, накрывая волной нетерпеливой страсти. От этого с её губ слетел стон и ногами она обвила его стараясь быть как можно ближе. Сначала он двигался медленно позволяя ей привыкнуть к нему, замечая что она с жаром отзывается на его толчки, ускорил свой темп.
В ней нарастало что-то подобие огромного шара, что грозился разорваться на мелкие части, заполняя её полностью. Он замер, когда она не контролируя себя пальцами ухватилась за его плечи, подняв её в положение сидя, он посмотрел в ее огромные глаза. Они горели и кричали о счастье рядом с ним и молили не останавливаться, она была прекрасна и желанна рядом. Она обнимала его ногами и руками, принимая его поцелуи и отвечая с жаром, желая отдать себя без остатка. Двигаясь навстречу друг другу они заполняли не только свои тела, но и души, это было единство сердец и душ одновременно. Он вновь опрокинул её на спину, не отрываясь от неё и быстро насчитывая темп, с жаром ударял своими бедрами о её внутреннюю поверхность. Пространство разлетелись на части, опуская София на самое дно удовольствия, от этого кровь кипела сильнее и она не принадлежала себе. Внутри всё задрожало и она точно упала в ледяную воду, от этого множество мурашек покрыли кожу, мокрую от бешенного ритма их тел. Наслаждение разбило её на части и унесло в далекое пространство, где был только он, и перемешивались друг в друге. Она задрожала под ним и он совершил еще несколько мощных толчков, а потом издал протяжный стон и опустился на неё всем телом.