Когда он добрался до имения, то Марианна сразу же остановила его при входе в библиотеку, куда он направился.
- Владимир Иванович, отец Алексей прислал письмо с извинениями. Он нынче не сможет приехать из-за строительства благотворительной больницы и просил вас заехать на днях, ежели располагаете временем, - отчиталась она, оглядывая его растрепанный вид.
- Так то лучше. Нынче я не готов никого принимать, - ответил он открывая на распашку створки дверей.
- Что-то случилось? – Спросила экономка входя за ним следом.
- Я хочу побыть один. Это возможно? – С явным недовольством в голосе спросил он.
Подошел Степан и принес из погреба бутылку коньяка, а затем откланявшись молча удалился.
- Я хотела просить вас отпустить меня на пару дней в мою деревню, - осторожно спросила она, замечая явное недовольство барина и его желание остаться одному.
- Отпускаю, - сухо произнес он, наливая в бокал темную жидкость, а затем откинувшись на кресле сделал небольшой глоток, - что еще?
- Ужин готов и вы можете…
- Я не буду, раздели между слугами. – Отрезал и развалился на кресле.
Он отвернулся не желая более вести беседу и вновь с упоением отхлебнул глоток. Желая забыться он решил, что выпьет не меньше половины, дабы расслабиться и не думать уже не о чём. Хотя в это с трудом удавалось поверить ведь София стояла перед глазами, а он воображал, она подарит себя ему, а он её никуда не отпустит. Он сможет насладиться ей, утолить жажду и сделать своей целиком и полностью.
Рано утром Марианна попрощалась с хозяином и тот велел конюху отвести её до деревни. А сам поехал на встречу с отцом Алексеем, как и обещали. Он заехал за ним в местную церковь, где служил священник, а затем они вместе направились на то место, где предполагалась стройка. Строительство церкви намечалось через пару седмиц, а место было выбрано на холме среди леса, чтобы ближайшие деревенские жители могли посещать Божью обитель.
- Благослови вас Бог, Владимир Иванович, такое благое дело делаете - молвил священник кстясь.
- Что ж, я займусь финансовой стороной, как обещал, - ответил он осматривая местность.
- Все воздастся вам. И брак ваш предстоящий счастьем отольется, Господь вам пошлет много радости и наследников, чтобы они добро несли в мир наш грешный, - прочитал отец Алексей.
«Бог, подумал барон, разве ж он есть. Коли был бы то всем жилось лучше, а церковь это всего лишь куча камней.» Так он всегда и считал и никогда не верил в то, что все называют Богом. Счастливым предстоящий брак ему отнюдь не казался, он предвидел мрачные серые будни, совместные обеды и ужины, балы и праздники. Но единственное, что его окрыляло в этой истории, это наследник и его подарит Анна. Его плоть и кровь, он наполнит его жизнь смыслом, а другое уже не важно. Его он и будет любить, он станет отдушиной в серых буднях, а все остальное не будет так сильно его тяготить.
Распрощавшись с ним, Владимир приказал вознице вести себя в поместье. И как только он вошёл в гостиную, около окна увидел мужчину, тот обернулся и кивнул в знак приветствия.
- С кем имею честь разговаривать? – Начал барон, в мыслях отчитывая слуг, что оставили незнакомого человека одного, до ещё и по виду обычного крестьянина, но чисто и опрятно одетого.
- Я Матвей Филипыч, - ответил тот, - смею просить вас оставить землю при нас, где наша деревня.
- А вы представляете интересы всех там ныне живущих? – С явной усмешкой спросил барон.
- Верно, у меня у самого трое деток, да жена и мы то остаться хотим…
- А вы там верно зажиточный, как мне известно, живете не в одной избе. А?
– Владимир вальяжно расхаживал по гостиной, посматривая на смущенного крестьянина.
- Так, я ж своими руками нажил. – Отчитывался Матвей, пряча глаза.
- Как же. – Усмехнулся Владимир наливая воды из графина.- Сподличал? Или не продавал цыганских лошадей Ушакову?
Это был известный пару лет назад случай, когда некий князь Григорий Ушаков подговорил этого крестьянина угнать пятак лошадей ночью у стоячего на его земле цыганского табора, уж больно приглянулись ему те кони. А тот и рад был заработать, ведь барин обещал хорошо заплатить, что и сделал. На это Матвей построил три комнаты в избе и получил еще пару коров и несколько десяток кур.
- Да, что вы барин, на меня клевещете, - отводя взгляд, заявил он, - я не по этой теме. Мы то с людьми поговорили, да и решили вас просить…
- А известно ли тебе, мил человек, - перебил его Владимир с высока смотря на этого человека, что красная сгорал от стыда за упомянутое, не хуже яблока по осени, - что сия земля моя и я собираюсь по осени вспахать её… место там, отличное для посевных.