Одри заправила за ухо непослушную прядь волос и замерла на пороге своего дома, не заходя внутрь. Воспоминания буквально накатили волной.
Здесь она выросла. На этом пороге она в последний раз видела родную маму, которая покинула их с отцом. Здесь играла с друзьями в прятки. Смеялась и не знала горя. Вскоре здесь заканчивались её встречи с мальчиками, которые дарили цветы. Не всегда было радужно. В этом доме она переживала один из худших моментов жизни. Изнасилование. Время прошло так быстро. Ещё совсем недавно Одри пришла домой с засохшими потоками туши на бледном лице и в грязной одежде. Это была яма, в которую её закопала известная преступная группа нелюдей. И выбраться было невозможно.
Жизнь иногда крутит судьбами людей так резко, что сложно осознать и понять, куда она заведет нас в следующий раз. Тупик или новая дорога?
Психолог, который скрывал истинное лицо и был человеком с действительно громким именем, мог стать для неё погибелью. А стал спасением.
Но все проблемы кажутся нелепыми, когда теряешь близких. Теряешь тех, кого любишь и не можешь вернуть.
Одри широко распахнула глаза и отступила на шаг, как только дверь открылась и она встретилась с тёплым взглядом заботливого папы.
– Одри? Я только хотел тебе звонить, – проговорил Билл, улыбнувшись.
Она сделала шаг вперёд, входя в дом. Сумка легла на тумбу. Босоножки были сняты с уставших ног. Одри оперлась на шкаф двадцатилетней давности.
– Задержалась, – ответила Одри, направляясь на кухню.
Билл покачал головой и медленно пошёл за дочерью. Он робко присел на стул, молчаливо наблюдая за тем, как Одри сверлит глазами чайник, будто пытается заставить его закипеть быстрее.
– Ты в порядке? – спросил Билл, поджав губы.
– Да, – сказала Одри, обернувшись к отцу. – Устала.
Она обхватила локти ладонями, нервно потирая себя, словно от холода. Вот уже ровно полгода Билл ежедневно задавал один и тот же вопрос. В порядке ли его дочь? Нет. Не в порядке.
– Малышка, может ты поедешь отдохнёшь куда-то? В горы? Не хочешь? – с улыбкой энтузиаста предложил Билл. Ему хотелось, чтобы дочь наконец-то стала прежней улыбчивой девочкой, не знающей проблем.
С появлением Блокады в их жизни Одри изменилась до неузнаваемости. За последнее время лишь один раз Билл смог вновь увидеть огонёк счастья, пылающий в глазах дочери. Это было в тот момент, когда Доминик Хардман держал её за руку на своем допросе. Это было так давно. Так давно, что уже казалось неправдой.
– Нет! – резко ответила Одри, яро запротестовав.
– Тебя здесь ничего не держит, милая. Отдых необходим, – Билл нервно потёр руки, надеясь, что дочь всё же примет верное решение и наконец-то отпустит скорбь.
Одри молча повернулась к плите, выключая газ. Она взяла чайник и налила кипяток в чёрную кружку. Чёрный. Любимый цвет Гранта.
Она неосознанно улыбнулась, задумчиво рассматривая казалось бы обычную кружку.
– Ладно, – Билл едва заметно кивнул. – Тогда перестань ходить туда. Перестань носить на могилу розы. Тебе от этого легче не станет.
Одри застыла с той же улыбкой на лице, но ничего не смогла ответить отцу.
Полгода назад
Одри приложила руку к сердцу, несколько раз сильно ударив по груди. Будто от этого может стать проще. Она металась из одной стороны в другую. Накал был слишком сильным. Уже пятый час они ждали около отделения реанимации. Открывая железную дверь, из него выходили медсестры, внутрь поспешно забегали врачи. Расспросы о состоянии пострадавшего отклонялись моментально. Никто ничего не мог сказать.
В Гранта стреляли три раза. Ранение было более, чем просто серьёзное. Утешительных прогнозов никто не мог дать. Оставалось только ждать. Ждать мучительно и долго.
– Как мы могли быть такими неосторожными, – прошептал Джексон, стукнув кулаком по стене больницы.
– Филипп, – сквозь зубы прорычал Саймон. – Чертов сукин сын. Забрал жизнь моего отца, теперь хочет лишить друга. Грант мне как старший брат.
– Да, всегда давал тебе подзатыльники и поучал жизни, стреляя по ногам, – грустно улыбнулся Лео, оперевшись на стену. – Хороший брат.
Застыла тишина. Лишь несколько мужских взглядов перенаправись на дрожащую в углу рыжеволосую девушку, которая сидела на полу с поджатыми к груди коленями и не отводила стеклянных глаз с одной точки.
– Эй, ты что тут забыла, предательница? – бросил Лео, повышая голос. Он сделал несколько уверенных шагов навстречу Одри. К девушке, которой когда-то изгадил тело и душу. – Слезы счастья катятся по твоим щекам?