Одри всмотрелась в его голубые глаза, сопротивляясь подсознательной тяге поддаться этому напору. Лишь здравый смысл и неутихающая обида внутри не позволили сойти с правильного пути.
— Надеюсь, ты поплатишься за каждую пролитую слезу тех, кому испоганил жизнь, — Одри сделала уверенный шаг вперед, сталкиваясь с его неускользающей самоуверенностью. — Лишь в моих слезах ты можешь утонуть, Доминик.
Грант сохранил бесстрастность на своем лице, скрывая на удивление задетые чувства. Таких людей, как он, которые однажды сорвались с обрыва, прошли огонь, преодолели чудовищ и отдали всё, чтобы поднялись на вершину, сложно чем-либо удивить. У таких нет той самой лазейки, за которую можно зацепиться, чтобы поймать хоть малейшую долю былой добросовестности.
— Одри, — прошептал он, заметно меняясь в лице и возвращаясь в колею сарказма. — Я превосходно плаваю, не надейся зря.
Одри скривилась, вновь узнавая того самого Доминика Хардмана, который не способен ощутить и долю вины за содеянное. А ведь на одно мгновение ей показалось, что ему жаль.
Грант посмотрел в сторону резко открывшейся двери. Он бросил гневный взгляд на вошедшего Саймона в первую очередь потому, что этот парень последний, кто мог беспрепятственно войти в комнату Одри.
— Грант, извини, что без стука, — недоговорил Саймон.
— Вышел! — повысил голос Грант и перевёл взгляд на заметно напрягшуюся Одри.
— Хорошо. Просто мы нашли человека Филиппа. Он следил за нами до клуба. Это всё, что я хотел сказать, — робко закончил Саймон и поспешил выйти.
Взгляд Гранта застыл на двери. Мысли улетели в прошлое. Разум затмил непрекращающийся годами гнев, стоило всего-то упомянуть имя подонка, который испоганил ему жизнь.
Одри насупилась, замечая непонятную реакцию Гранта на данную новость. Раньше она никак не могла прочесть по его лицу, что он чувствует, но сейчас у него не получилось скрыть вспыхнувшую ярость. Девушка сдержала себя в том, чтобы не спросить, кто такой Филипп, о котором уже, кажется, когда-то слышала. Изобразив абсолютное безразличие, Одри присела на кровать и прижала колени к груди. Она взяла книгу и умело спряталась за раскрытыми страницами, делая вид, что чтение интересует её куда больше, чем тревожное состояние Гранта.
Одри выглянула из-за книги, провожая Гранта взглядом, когда он, не вспоминая о её присутствии, быстрым уверенным шагом покинул комнату.
Книга была захлопнута. Вскочив, пленница подбежала к двери и прижалась к тёмному дереву, прислушиваясь. Она прищурилась, пытаясь распознать голоса в зале. Понятным из всего было лишь одно: там происходит что-то неладное. Раздавались повышенные тона кого угодно, но не Гранта. Одри закатила глаза.
— Он, как всегда, сохранят непоколебимое спокойствие, — пробормотала она.
Одри затаила дыхание, как только за дверью в одно мгновение наступила тишина, словно это было не в преступном логове, а в старинном музее.
Разум предательски напомнил ей Гранта, которому стоило лишь услышать о человеке по имени Филипп, как он моментально изменился в лице. Значит, этот мужчина, кем бы он ни был, единственный, кто может устроить проблемы несокрушимому Доминику Хардману?!
— Филипп, надеюсь, ты преподашь хороший урок этому бессовестному Гранту, — пробубнила Одри, сжимая кулаки, при одной лишь мысли, что возмездие отныне звучит реалистичней, чем раньше.
Она едва устояла на ногах, когда кто-то дернул ручку и резко открыл дверь. Она быстро сделала шаг назад, удивленно распахнув глаза.
Перед ней стояла молодая высокая девушка. Её темные как уголь волосы были собраны в высокий конский хвост. На лице выделялись острые скулы и раскосые почти черные глаза. Она переступила порог, нарушая тишину звуком своих каблуков, а потом надёжно заперла дверь и вновь повернулась к Одри.
Черноглазая привлекательная особа сделала несколько шагов по направлению к пленнице Блокады. Она уставилась на ошеломленную девушку, изучая каждый дюйм её тела.
— Ты пытаешься меня просканировать? — бросила Одри, не в силах больше терпеть презрительные взгляды бандитов и им подобных.
— Что он нашел в тебе? — негромко проговорила брюнетка, приподнимая брови вверх. — Щеки спавшие, глаза, словно две монеты, ростом совсем не удалась. Мэган куда более выгодная кандидатура для такого мужчины, как Грант.
Одри уставилась на непрошеную гостью, которая вошла сюда для того, чтобы лично осмотреть ненавистную всем дочь детектива Уайта.
— Мне ваш Грант и даром не нужен, — бросила Одри, скрестив руки на груди.
Незнакомка слегка улыбнулась, хлопая наращенными ресницами:
— Скажешь это кому-нибудь другому.
— Зачем ты пришла? — спросила Одри, пропуская очередной поток негатива, который уже готовилась услышать от этой раскрашенной девицы.
— Грант сказал приглядеть за тобой, — ответила она, присаживаясь на кровать. — Я Лиз, девушка Джексона.
Одри саркастически улыбнулась, с нескрываемым удивлением распахнув глаза:
— Ты ему соответствуешь.
Лиз в непонимании насупила брови, переводя взгляд от своих ногтей на Одри:
— Что это значит?
— Не трать время на то, чтобы твой мозг это понял.
Брюнетка закатила глаза, проигнорировав недовольный тон собеседницы.
Одри попыталась перевести дыхание после встречи с очередным надзирателем. Лучше уж эта мадемуазель, чем неприятный Джексон или старый Тим. Одри вспомнила, что случилось после того, как Грант поговорил с её отцом. Он был разгневан и, казалось, мог уничтожить любого на своем пути. Грант навел дуло пистолета на неё, и в тот самый момент Одри уже попрощалась с жизнью. Она зажмурила глаза и молила, чтобы это было быстро и не больно. Мучений с неё уже достаточно. Но, открыв глаза, она увидела, что Грант вновь спрятал пистолет и, быстро развернувшись, вышел из комнаты. В себя она не могла прийти ещё долго.
— Мой отец в порядке? — спросила Одри, напрягаясь всем телом в предвкушении ответа. Она понимала, что Доминик Хардман точно не оставил действия детектива Уайта без ответа.
— Не думаю, — ответила Лиз и невинно подняла глаза, чтобы увидеть реакцию дочери надоедливого копа. — Он, наверное, сейчас скорбит.
— Что? — Одри успокоило то, что отец всё-таки жив, но последнее слово стало тревожным звоночком.
— Шарлотту Линч знаешь?
— Да, — не торопясь ответила Одри, начиная понимать, к чему ведет Лиз. — Она работает с моим отцом и часто помогала мне после травмы. Неужели Грант…
— Да. Она мертва. Нельзя стоять на пути Блокады. Твой папочка должен был это запомнить ещё после того, как тебя поимели Саймон и Лео, — Лиз лишь непринуждённо расплылась в улыбке, получая удовольствие от своих же слов.
Одри опустила глаза. Ком в горле мешал ответить. Лиз смогла поместить в одну фразу столько боли, что хотелось прямо сейчас провалиться под землю и не слышать ничего о том, что с ней было. Не осознавать, что Шарлотты больше нет. Не быть в плену у преступной группировки. Не видеть каждый день своих обидчиков. Не знать, что Грант является лидером Блокады.
***
— Что там происходит? — Одри задала вопрос, тревожащий её разум. Прошло уже больше часа, а новостей никаких. — Кто такой Филипп?
Девица тяжело выдохнула, упираясь кулаками в постель.
— Это человек, который посадил Гранта в тюрьму.
Одри застыла, в абсолютном забвении. Этот день можно назвать открытием. Сегодня она узнала множество новостей. Лучше бы не знала. Все они переполнены негативом.
— Что-о? — переспросила Одри, останавливая взгляд на спокойном лице брюнетки.
— Грант пробыл в тюрьме некоторый период времени.
— За что?
— Это дело рук того самого Филиппа. — Лиз скривилась, отводя взгляд в сторону. — Представь себе, этот мерзкий человек дал указания своим шестеркам сводить Гранта с ума. Они были нещадными с молодым и совершенно не умеющим защитить себя парнем. Не видела своими глазами, но по рассказам Ника и Джексона тогда Грант был хорошим человеком, который не в силах кого-либо обидеть.