Одри быстро подняла голову, чтобы посмотреть на Гранта. Она поймала себя на мысли, что тоже ждет его ответа, хотя это совсем не его дело. Она сама вправе решать, с кем и когда танцевать или разговаривать.
Одри протянула руку Питеру и, мило улыбнувшись, сказала:
— Конечно. Идём. Отличная мелодия для медленного танца.
Питер хитро улыбнулся и прикусил нижнюю губу. Он покосился на Доминика, которому хотелось в этот момент пристрелить обоих на месте, и удалился вместе со своей дамой в центр зала.
Грант проводил взглядом Одри. Под руку с одним из его заклятых врагов она прошла к многочисленным парам, танцующим романтичный медленный танец.
Грант повернулся к барной стойке:
— Двойной виски.
Он не понимал, что с ним происходит. Раньше что бы ни случалось, Грант превосходно умел контролировать свои эмоции. Он сохранял невозмутимое спокойствие в любой ситуации. До этого момента. Теперь же его словно разрывало изнутри. Он едва сдержался, чтобы не зарядить кулаком по довольной физиономии Питера и не увести Одри куда-нибудь подальше от посторонних взглядов.
— Ты нервничаешь? — послышался рядом женский голос.
С бокалом виски в руках, Грант повернул голову вправо, где стояла милая Тереза с лёгкой улыбкой на лице. Её только не хватало для полного раздражения. Дочь Филиппа, которой он сломал психику.
— Ты уже вылечилась или ещё есть проблемы с головой? — съязвил он прежде чем осушить стакан с алкоголем.
— Ничего себе! — удивилась Тереза. В свои двадцать три она выглядела на семнадцать. — Как она тебя задела! Ты влюбился? Скажи честно.
Он наградил её ледяным взглядом:
— Нет.
— Ну да, прости за вопрос. Такое чёрствое сердце не способно полюбить. Ты можешь лишь разрушать всё вокруг и делать больно, — на её лице не было улыбки, а глаза мерцали той самой болью, о которой она говорила.
— Тереза, что ты хочешь? — спросил он, разворачиваясь к ней. — Хочешь, чтобы я попросил прощения? За то, что врал, играл тобой. За то, что разбил твоё сердце.
— Хотя бы это, Грант, — искренне ответила она, поджав губы.
— Нет. Я не прошу прощения. Никогда, — он запнулся, вспоминая, как пытался получить прощение Одри. Она была единственной, у кого Грант был готов вымаливать его. И если бы не её обман, он бы продолжил это делать. И плевать, сколько бы времени ушло. Одри особенная. Она достойна насладиться своей местью.
— Ты не изменился. Совсем не изменился! — разочарованно проговорила Тереза и, отвернувшись, посмотрела на Питера и Одри. — Мне жаль эту девушку. Она связалась с таким, как ты. И это знакомство сломало ей жизнь.
Грант тоже перевёл взгляд на Одри. Она улыбалась, но на попытки Питера хоть как-то приблизиться к её лицу, отворачивалась. Одри вела себя отчуждённо. Она никому не позволяла переступить допустимую черту. Это не могло не радовать.
— Сломало, — согласился Грант. — Но я всё исправлю. Она должна быть счастливой.
Тереза шокировано взглянула на Гранта. Она не могла отвести широко распахнутые глаза. А он продолжал смотреть на девушку в чёрном и, кажется, не замечал, что неосознанно улыбается.
— Это говорит Доминик Хардман или мне послышалось?
— Тереза, — он резко перевёл на неё взгляд. — Ты поймешь Одри лучше, чем кто-либо. Если она так хочет быть на стороне твоего отца, то прошу, проследи, чтобы он не посмел её обидеть! Если я узнаю, что Филипп лишь пользуется Одри, как оружием против меня, я убью его! Тереза, я не шучу. Присматривай за ней.
Тереза едва заметно улыбнулась и кивнула.
— Хорошо. Не переживай. Я рада, что хоть одна девушка смогла найти твою светлую сторону.
***
Одри нашла место в самой дальней и неприметной части зала. На протяжении двух часов, она, кажется, танцевала уже со всеми, кто приглашал. Сложно было делать вид, что все эти мужчины её хоть немного заинтересовали. Их красивые улыбки и приятные слова не произвели впечатление. Приходилось лишь любезно кивать в ответ. Слов для беседы не находилось.
Она мельком взглянула на того, ради кого устроила весь этот до невероятности глупый спектакль. Грант ни на секунду не расслабился. Она часто ощущала на себе холодный взгляд. Но интуитивно чувствовала, что в Гранте полыхает ревность, и это доставляло необыкновенное удовольствие. Он должен быть наказан за свои необдуманные слова. Грант очень груб. Он привык быть суровым, циничным и язвительным. Но с ней этот номер не пройдет. Она не станет терпеть такое поведение. Теперь его черед встретиться с безысходностью. Он ничего не может сделать. Приходится лишь молча наблюдать.
Она тяжело вздохнула, оценивающе посмотрев на Гранта. Ему к лицу подобные костюмы. Чёрный превосходно подчёркивал его брутальность и опасный характер. Белая рубашка превосходно контрастировала с пиджаком. Без преувеличений мистер Гарсиа выглядел идеально.
Гранту мешала лишь Мэган, которая хвостиком бегала за ним. Лишь один его взгляд в её сторону заставлял Одри предательски сжаться и ощутить волну странного негодования.
Мэган стала не единственной, кому весьма понравилась компания Гранта. Он всегда был окружен прелестными дамами, не отводившими глаз и отчаянно флиртующими. Даже мужчины были не прочь пообщаться с Грантом, восхищаясь его манерами. Оказывается, многие хотели бы хоть немного походить на него. Все здесь знали, что он Доминик Хардман. Его авторитет зашкаливал. А это означало, что Филипп собрал криминальное сборище. И лишь она одна совсем не вписывалась в общую картину.
— Тебе понравился мой подарок? — неожиданно голос Питера прервал её размышления.
Перестав рассматривать Гранта, Одри перевела взгляд на человека, который задал ей вполне логичный вопрос. Она прикоснулась тонкими пальцами к ожерелью на груди и улыбнулась.
— Конечно. Очень признательна, но это дорогой подарок.
— Вовсе нет. Ты достойна его, — Питер протянул руку, нежно поглаживая плечо Одри. Его ладонь медленно скользила вниз. Пальцы прикоснулись к её запястью и аккуратно сжались вокруг него. Питер притянул Одри к себе.
Оказавшись в кольце его рук, она напряглась. Ей были неприятны эти объятия. Она ощущала дискомфорт.
— Ты очень красивая, — прошептал Питер, касаясь губами мочки её уха.
Одри скривилась, будучи не в силах терпеть эти ухаживания. Она отстранилась от него и посмотрела в сторону.
— Одри? Что-то не так? — удивился Питер, прикоснувшись ладонью к её щеке.
Она хотела было ответить, но от неожиданности едва слышно вскрикнула, когда кто-то схватил её за руку и потянул на себя.
Одри нахмурилась, готовясь высказать всё своё возмущение. Но как только она подняла голову и увидела перед собой Гранта, желание начинать гневную тираду резко пропало.
— Грант, в чем дело? — негодующе бросил Питер.
Перепалка привлекла внимание других гостей.
— Не видишь, что ей противно даже стоять рядом с тобой? — начал Грант, готовый ответить не просто словами.
— Она ничего подобного не говорила! Ты не вправе решать за неё!
— Питер, — в ярости Грант привлёк Одри к себе, властно обхватив её талию одной рукой. — Не стой у меня на пути!
Питер замолчал, наблюдая, как всем известный Доминик выводит Одри из зала.
Она остановилась, молча глядя на взвинченного Гранта, когда он завел её в приватную комнату, где они остались наедине. Одри изобразила недовольство на лице, но это было лишь притворством. Она была счастлива от того, что Грант вмешался. С ним теперь Одри ощутила удивительное спокойствие. Приятное тепло, растекалось по всему телу. Тепло, которое хотелось ощущать каждую секунду.
— Одри, что ты делаешь? Я не понимаю! Ты хочешь меня задеть? У тебя получилось! Хватит! — повысив голос, он быстро подошёл к ней.
Она подняла голову и взглянула на него, довольная такой реакцией. Но своё упоение следовало скрывать под маской возмущения и раздражения. И Одри сделала это.
— Я знаю, что тебе плевать на приличия, но ты уже перешёл все границы! Кто дал право отвлекать меня от общения с Питером?