Мы не знаем, будет ли у нас завтра. Иногда смерть приходит, как пугающая перспектива развития рака. Иногда она приходит к совершенно здоровому человеку, как автокатастрофа. Иногда она приходит после сложной беременности и, не смотря на потерю матери, дает жизнь здоровому ребенку. Но нам не обязательно пережить такую травму, чтобы просыпаться по утрам, слушать, верить и жить по-настоящему, ведь наша жизнь- это драгоценный и хрупкий подарок. Жизни всех людей вокруг нас — это драгоценные и хрупкие подарки.
Вся жизнь- это Божий дар.
Так что, если тебе кажется, что ты должен уйти из дома и рассказать миру о своей надежде, став музыкантом, юристом, доктором, миссионером, бизнесменом, учителем, кем угодно, или если тебе хочется остаться дома и быть матерью, сыном, другом или сантехником в сантехническом бизнесе твоего отца, не отрицай то, чего тебе хочется делать с тем коротким временем, данным тебе на земле.
Для меня время, проведённое в Flyleaf, подошло к концу, и я могла чувствовать это. Когда родился мой сын Джек, я не знала, как это повлияет на мою карьеру музыканта, но я точно знала, что мои приоритеты меняются.
Я помню, как лежала рядом с моим маленьким мальчиком и желала, чтобы моей единственной работой было быть его Мамой. Но я не была уверенна, что предназначена для этого. Я помню, как плакала, молилась и говорила Богу: "Господи! Я вверяю себя тебе, если ты хочешь, чтобы я наняла помощь и продолжила тур. Но если я смогу остаться — я буду так счастлива».
Это заняло целый год для меня, чтобы найти ответ, до того как Джош и я приняли одно из самых сложных решений, но, наконец, ответ был ясен: следующий сезон нам лучше провести дома, изучая сложную профессию родителей.
Это сложно понять многим людям (особенно тем, кто не имеет детей), как менять подгузники может быть важнее, чем давать надежду сердцам суицидальных подростков с помощью музыки Flyleaf. Правда в том, что это не важнее. Это также важно. Главное — это знать, какое сейчас время для тебя, и что ты должен делать сейчас. Тогда ты будешь полон жизни и тогда ты сможешь менять мир в лучшую сторону.
Без голоса
Я пела в Flyleaf уже семь лет, когда впервые посетила врача, лечащего голос. Они просунули трубку с камерой мне в горло, чтобы показать, насколько сильно я разрушила голосовые связки. В тот день, когда я впервые увидела доктора Пертзог, у нас должен был быть концерт в Питсбурге.
Она была шокирована.
"Вы хотите сказать, что у вас сейчас середина тура?"
"Ну", сказала я, "Мы почти закончили, у нас еще всего три даты"
"И вы собираетесь петь сегодня вечером?!"
"Да, в театре Mrs Small" прохрипела я.
"Вы думаете, что будете петь около часа сегодня?"
"Ну, наш концерт длится около часа, да"
"Слушайте. Я знаю, что все ваши концерты заказаны и запланированы, но я настоятельно рекомендую вам не петь. Совсем. Я сама не понимаю, как вы это делаете до сих пор, но если вы не остановитесь, то потеряете голос окончательно".
"Вы имеете в виду, что я не смогу закончить тур?"
"Я имею в виду, что у вас не будет голоса, чтобы спеть своим детям колыбельную"
Мое сердце упало.
"На данный момент вам нужно добрых три месяца полного молчания. Другой путь — это операция, но так вы рискуете потерять голос совсем, или серьезно изменить его. Так что, я рекомендую вам дать ему отдых"
"Могу я хотя бы закончить эти три шоу?"
"Категорически нет".
После трех месяцев голосового отдыха и терапии, мой голос приблизился к норме, но он никогда не станет прежним.
К концу мой голос стал самой нестабильной вещью во всём туре. Я никогда не знала, будет он работать сегодня или нет. Я больше говорила, отчаянно стараясь сделать вид, что пою. Я была рада, что Рич был за звуковым пультом. Он знал меня так хорошо, он всегда мог понять, когда мой голос устал. Он знал все части песен, которые я не могла осилить, знал, когда мне нужны были эффекты, или меня нужно было заглушить. Он знал, как работает мой голос, лучше, чем я.
Он брал все вину на себя, когда мой голос срывался. Он увеличивал громкость гитар, чтобы никто не мог услышать, что я пою, как умирающая лошадь. Он не переживал, когда говорили, что звук был плохим и не было слышно вокала. Он всегда прикрывал меня. Именно поэтому иногда, только благодаря Ричу, шоу могло продолжаться. Я никогда не думала, что буду играть концерт без Рича — он был автором живого звучания Flyleaf. Во многом Рич был тем, кто дал мне голос для тура.