В тот день он пошел посмотреть дом, где расположились лагерем Мэбль и ее мать. Комнаты были оклеены новыми обоями, на которых преобладали цветы и фрукты: в гостиной — золотистые хризантемы, в столовой — гроздьи пурпурного винограда, в спальной — пышные красные розы. Мебель в столовой и спальной — подарок отца и братьев — была уже расставлена, а мебель для гостиной подарил какой-то преуспевающий родственник, и ее должны были с минуты на минуту привезти со склада. Молодые предполагали уехать на неделю в свадебное путешествие, а м-с Спэнг решила поселиться в доме и приготовить все к их возвращению.
Мэбль все еще готовила себе приданое, и на этот день была назначена последняя примерка белого шелкового подвенечного платья. Но она уделила несколько минут Натэниелу и с гордостью водила его по комнатам, показывая обои, мебель, рассказывая, какие подарки ей обещаны.
Натэниел был подавлен всеми этими приготовлениями. Ему казалось, что они затрогивают личную его жизнь, разрушают его счастье. Он старался убедить себя, что это глупо: в конце концов брак сводится к тому, что он и Мэбль будут жить вместе до конца жизни — вот и все. Тем не менее, дом, где предстояло им жить, казался слишком маленьким и тесным, и когда в эту душную атмосферу ворвалось воспоминание о письме Ады, на него словно повеяло ветерком, донесшимся из звездных пространств.
Он боялся, как бы Мэбль не истолковала неправильно его тревоги, которой он не мог скрыть. Вокруг все радостно суетилось, а его замешательство бросалось в глаза. Он поспешил дать ей объяснение.
— Должно быть, меня волнует предстоящая церемония, — сказал он. — Я и не подозревал, что все это так сложно. Наверно, я что-нибудь забуду или скажу не то, что нужно.
Она добродушно рассмеялась.
— Пустяки! Мама говорит, что мужчины всегда нервничают перед свадьбой. Ах, ты, бедняжка!
Ему приятно было узнать, что и другие мужчины чувствуют себя точно так же. Это еще резче подчеркивало разницу между мужчиной и женщиной. Женщины радуются приготовлениям к свадьбе! Но от него никто не требует, чтобы и он тоже радовался, а во время церемонии он сумеет держать себя прилично. В конце концов все сводится к тому, чтобы под музыку пройти к алтарю, вспомнить о кольце, лежащем в кармане жилета и повторить вслед за священником несколько слов. Конечно, он сумеет это сделать и не останется в дураках!
Вернувшись после свадебного путешествия, Натэниел узнал, что Бостонская фирма, где он служил, повысила ему жалование и перевела его на другое место в конторе. Он решил упорно работать, но очень сомневался в том, что ему удастся удержать за собой новое место. Работая под суровым наблюдением начальства, он не сумел скрыть свою некомпетентность.
Он все время откладывал деньги, и теперь, несмотря на расходы по путешествию, у него еще оставалась небольшая сумма в банке. Вот почему он мог отказаться от ссуды, любезно предложенной ему богатыми братьями Мэбль. Отказом своим он был очень доволен, потому что ему не хотелось завязывать слишком близких отношений с ее семьей. Он радовался, что ее родные живут не в Бостоне и, следовательно, не будут ежедневно являться к нему в дом. Все они были славные люди, но Натэниел говорил себе, что женился он на Мэбль, а не на ее семье.
В Бостон он вернулся влюбленный в свою молодую жену. Вспоминая свадебное путешествие, он неразрывно связывал свое чувство к жене с тем ошеломляющим впечатлением, какое произвел на него Ниагарский водопад. Он понял, что раньше не умел ценить чудеса природы. И до сих пор не подозревал, как красива Мэбль. Он восхищался ее красотой и с благоговением принимал ее любовь и нежность, считая себя недостойным этих даров и обещая их заслужить.
Он должен трудиться, должен заработать много денег… Но сейчас его удивляло, как хорошо они живут на его скромное жалование. Дом был в сущности уже меблирован: почти всю мебель подарили к свадьбе богатые родственники Мэбль. В те дни все считали, что молодой супруг должен думать о своей карьере и нужно облегчить ему первые шаги. В приданое Мэбль получила костюмы и платья — о новых нарядах она могла не думать целый год, — а кроме того, множество простынь, наволочек, полотенец, салфеток; все белье было с ручной вышивкой, и, казалось, его хватит до конца жизни. Очевидно, все признавали прочность и незыблемость этого брака. Каждая мелочь об этом свидетельствовала. У молодых не было только собственного дома.