Китти, младшая в семье и любимица матери, не принимала участия в этой борьбе за жизнь. Ее, молоденькую и хорошенькую, семья баловала, несмотря на нищету. Она ходила в школу, ей дарили красивые платья… И все-таки жизнь была для нее кошмаром, пока она не встретила Джо на балу пять лет назад в Сан-Франциско. Мать сказала ей, что она — дура, Джо — бездельник и кончит так же, как кончил ее отец. Но она его любила. В то время Джо был без работы, и ему пришлось влезть в долги, чтобы на ней жениться. Но вскоре он узнал о месте репортера в Сан-Анджело, и они переехали туда. Оба были счастливы. Только об этих годах, прожитых вместе с Джо, любила она думать. Ей удалось забыть, что когда-то она была запуганной маленькой девочкой. Воспоминания прорывались только во сне.
Джо до женитьбы был шалопаем, но теперь он остепенился, зарабатывал неплохо, и можно было надеяться, что он сделает карьеру. Китти очень им гордилась. Жизнь была такой простой и понятной, что Китти ни о чем другом и не мечтала и жила только своим мужем. Она его любила, она была его «милой маленькой язычницей». Конечно, она хотела быть не только «язычницей» — она хотела быть хорошей женой, и думала, что это ей удается: она экономно вела хозяйство, выискивала дешевые магазины, сама готовила завтрак и обед, заботилась о маленьком бёнгало, принимала гостей Джо, сама шила себе платья… — можно ли требовать большего от жены? (Это слово «язычница» звучало как-то странно… словно они жили не в браке!)
Последнее время Джо часто проводил вечера вне дома, так как должен был присутствовать на митингах радикалов, но Китти знала, что его заметки нравятся редактору, который недавно дал ему повышение. Джо со смехом уверял ее, что скоро всех радикалов посадят в тюрьму, и ему не придется больше ходить на митинги; тогда его специальностью будут респектабельные убийства. Китти на это надеялась! Было в Джо что-то, приводившее ее в смущение, — что-то, оставшееся от его прошлого… а его прошлое она хотела забыть так же, как и свое, и не любила, когда он об этом говорил. До встречи с ней он по какому-то нелепому поводу отказался от места и стал жить жизнью бродяги. Но женитьба его изменила. Впродолжение пяти лет дела шли прекрасно, и теперь не о чем было думать…
Она покачала головой, когда он спросил ее, что ей приснилось. Он стал ее целовать и утешать, а она страстно отвечала на его поцелуи.
— Ты меня действительно любишь, Джо?
— Да!
Держа ее в своих объятиях, он снова и снова просил об одном: ему хотелось иметь ребенка. Просьба эта приводила ее в ужас, и она испуганно шептала:
— Нет, нет!..
Могла ли она знать, что он хочет привязать себя к ней цепью более прочной, чем золотая цепь поцелуев?
— Нет, нет! Только не это! — шептала она, горячими губами прижимаясь к его губам.
А он уже забыл о своей просьбе, засмеялся и прошептал:
— Милая, маленькая язычница!..
— Джо, — сказала она, отдыхая в его объятиях, — я бы очень хотела, чтобы ты пореже встречался с этим м-ром Уиндлом.
— Почему? — спросил сквозь дремоту Джо.
— Мне кажется, он оказывает на тебя дурное, влияние, — очень серьезно ответила она.
В темноте Джо улыбался при мысли о том, что старый Уиндл может оказать какое-то влияние.
— Глупый котенок! — прошептал он и заснул.
Но Китти долго не спала и думала о м-ре Уиндле — этой грозной и зловещей фигуре.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК, ВЛЮБЛЕННЫЙ В ЭНН ЭЛИЗАБЕТ
Как-то в субботу, вечером, Энн Элизабет немного опоздала на митинг, организованный «Обществом борьбы за мир». В зал она вошла, держа в руках большой букет роз. Ее сопровождал молодой человек, который, видимо, и преподнес ей эти розы. Молодого человека звали Дэв Бёрслей. Он не был пацифистом — о, отнюдь нет! Вот почему он не последовал за Энн Элизабет на возвышение, а сел на скамью в конце зала, чтобы по окончании митинга проводить девушку домой.
Сюзэн Бивер посмотрела на м-ра Уиндла. Он не спускал глаз с Энн Элизабет, которая с букетом роз поднялась на возвышение, но на молодого человека не взглянул ни разу. Погруженный в свою мечту, он не обратил внимания ни на эти розы, ни на радостный вид Энн Элизабет, а широкоплечего и красивого Дэва Бёрслея он попросту не заметил. Как это было похоже на м-ра Уиндла. Надеясь реализовать свою мечту, он понятия не имел о реальной Энн Элизабет.
Сюзэн Бивер кое-что знала о том, как относится Энн Элизабет к Дэву Бёрслею, а кроме того, ей известно было ее отношение вообще ко всем мужчинам. До сих пор мужчины играли второстепенную роль в жизнь Энн Элизабет. Умственная ее работа, а также то здоровое физическое возбуждение, какое она испытывала на митингах и при столкновении с полицией, удовлетворяли ее юношескую потребность в романтике. Конечно, вокруг нее всегда увивались молодые люди. В виде эксперимента она кое-кому разрешала поцеловать ее, а прошлой весной была втечение нескольких недель «обручена» с одним из товарищей по колледжу. Пожалуй, это был тоже эксперимент, не давший никаких положительных результатов… Этой зимой она разработала план дальнейшей своей жизни и с энтузиазмом сообщила о нем Сюзэн. Та особого значения этому плану не придавала, но благодаря ему ей удалось заглянуть в душу девушки…