— Мисс, я думаю, вам лучше переодеться, — тактично высказалась Бетти. — Вы и так бледненькая, а в этом вообще выглядите больной. Если позволите, платье из шёлка абрикосового цвета вам пойдёт лучше.
— Давай, — сдалась я.
Волосы Бетти уложила в высокую причёску, оставив несколько локонов у ушей, застегнула тоненькую цепочку с кулоном-капелькой, и я была готова.
— Ну вот, так гораздо лучше, — горничная подала плащ.
Я и сама знала, что выгляжу хорошо, даже слишком, на мой взгляд. Монтеррей как обычно оказался пунктуален: стрелка часов замерла на семи, и раздался звонок. Я как раз была на середине лестницы, когда дворецкий впустил его. Плащ я не успела надеть и держала в руках. Монтеррей окинул меня взглядом, и на его лице отразилось восхищение.
— Мисс Лорелин, вы очаровательно выглядите, — низкий, чуть хрипловатый голос вызвал дрожь, и я поспешила накинуть плащ.
— Благодарю, — пробормотав приветствие, я прошла мимо него к двери.
Не хотелось встречаться с ним взглядом, чтобы он заметил, что мне приятна его похвала. Не собираюсь слишком быстро признавать поражение. И потом, кто знает, может, в моей жизни появится кто-то ещё… Ой нет, не буду об этом думать. Мне хватает проблем и с тремя мужчинами. Буду как-то разбираться с ними… В оперу мы ехали молча, и я не знала, куда деваться от пристального взгляда Монтеррея. Я прямо чувствовала, как он скользит по шее, плечам, груди, ощущение сродни ласковым прикосновениям. Он откровенно любовался, и меня такое поведение крайне смущало. Когда карета остановилась, я с большим облегчением вышла первой, наплевав на приличия. Граф усмехнулся.
— Вам так неприятно моё общество, мисс Лорелин? — непринуждённо осведомился он.
— Мне хочется поскорее в тепло, милорд, — нашлась я с ответом, и это не слишком расходилось с истиной.
Стоял весьма прохладный октябрьский вечер, и на улице было свежо.
В опере, едва мы заняли места, я ощутила сотни любопытных взглядов. Конечно, всех интересовало, что значило моё появление вместе с графом Монтерреем в общественном месте, да ещё и без сопровождения родителей. Боже, зачем я согласилась… Меня словно кололи сотни маленьких иголочек, хотелось отодвинуться глубже в ложу. Рука графа легонько сжала локоть.
— Всё в порядке, Лорелин? — тихо спросил он.
— На нас смотрят, — ответила я. Получилось как-то слишком жалобно.
— Мы не делаем ничего предосудительного, — Монтеррей сжал мои холодные пальцы. — Я просто сопровождаю вас, пока ваши родители в отъезде.
— Мне всё равно неуютно, — произнесла я, обмахиваясь веером.
— Мы можем уехать.
— Тогда все точно подумают, будто я в чём-то виновата, и не могу показываться на людях, — твёрдо заявила я, и покачала головой. — Нет уж, раз вы пригласили меня, то досидим до конца. Я постараюсь пережить такой приступ любопытства со стороны общества.
Я скорее почувствовала, чем увидела, что Монтеррей улыбнулся. До конца представления он держал меня за руку, легонько поглаживая пальцы. Удивительным образом это придало сил не обращать внимания на пристальные взгляды. Потом он отвёз меня домой, по-прежнему не делая попыток обнять или поцеловать, даже в экипаже. Пожалуй, такое поведение нервировало гораздо больше. Я не знала, чего ожидать от Монтеррея, потому что его взгляд выдавал все мысли и желания, я чувствовала это каждой клеточкой.
— До скорой встречи, мисс Карстон, — он проводил до двери и на прощанье коснулся губами ладони. — Был рад провести этот вечер с вами.