– Ты Карлу писать будешь, пиши и Шону. Я знаю, он не умеет читать, но это ненадолго. Пока сам ему прочту, – Келли снова отвёл глаза и, глядя в землю, сказал. – И что торопился? Видишь, и до тебя дошла очередь.
Арон улыбнулся в ответ, выудил откуда-то, – девушке показалось прямо из воздуха, – тонкую пёструю косынку и повязал удивленной на тонкую шею.
Бойд молчал, только когда пришло время садиться на лошадь, сгреб названную сестрёнку в охапку и подбросил вверх, как горячо любимое дитя. Мора успела лишь распахнуть глаза на пол лица и оказалась в седле.
– Может старика тоже подкинешь? – спросил силача Карл.
Бойд покачал головой. Рядом с девушкой Карл выглядел странно, точно разом сбросил десяток лет. Все морщины остались при нём, но молодой блеск в глазах… Зачем помогать человеку, который выглядит так, точно готов выступить против двух таких, как Бойд, разом? Бессмысленно, поэтому младший улыбнулся и просто обнял капитана.
Ключник и Мастер наблюдали за отъездом друга со ступеней Храма.
– Он вернётся? – подолом безупречной сутаны нового Великого Магистра играл свежий ветер.
– Верно. Представит своим как следует и вернется.
– Это хорошо.
– Беспокоишься? Думаешь, отнимет малолетняя девица у тебя друга? Может, и пора уже, а? – Дагрим похлопал Мартина по плечу и повернувшись, вскоре исчез за дверьми храма.
«Вернётся, это хорошо. А я пока подумаю как сказать, что у его девчонки в медальоне неспящие камни Тёмных».
Большая игра
Вальгер знал разговор канцлера и императора закончился безрезультатно. Отставку, что получил Джодак Дана вместе с разрешением немедленно отбыть в южное поместье можно было считать поражением Конрада. Герцог стоял у дверей императорского кабинета, пока шёл этот сложный, но такой важный для Хагана разговор. Он видел с каким лицом граф покидал императора. Насквозь фальшивая гримаса опытного царедворца, позволяла Джодаку сохранить достоинство, но не могла скрыть от Ландо, привыкшего заглядывать глубже, боли и непонимания. За застывшей маской честной была только потеря, которая ещё только ожидала своего осознания. Вот этого осознания, что вскоре настигнет честного человека Джодака Дана, Вальгер и боялся.
«Он знает империю как десять своих пальцев. Разбуди его посреди ночи, сумеет перечислить основные источники доходов казны, а главное, основных ее кредиторов. Что придёт ему в голову через неделю? А через месяц? Он слишком талантлив, чтобы отпустить его на другую сторону».
– Их четверо. Завтра выезжают из Уприча. Мне нужен несчастный случай. Если не в дороге, то в самом поместье. В сроках тебя не ограничиваю, отсутствие малейших сомнений в причинах смерти важнее.
Приглашённый Вальгером гость согнулся в спокойном поклоне. Приятное глазу лицо. Русые волосы гладко зачёсаны и стянуты в хвост. На высоком открытом лбу ближе к виску тонкий шрам. Ни лишних складок, ни широких манжет или кружев, ни яркой тесьмы, ни сложного орнамента – личный порученец герцога, как и император, предпочитал северный стиль в одежде.
На пёстрой скорлупе не было трещин. Мелкие синие и голубые пятна по серому фону вызывали воспоминания о птичьих гнездах весной, о лесных тропинках, глухо стучащих под босыми быстрыми пятками. Дым костра. Посиделки на берегу мелкой речки. Побег от работы по дому, нравоучений матери, подзатыльников старших братьев – вот что означали для Лино неровные пятна на гладком яйце. Пусть оно было неправильным, размером с голову взрослого мужчины, с мягкой, неприятно проминающейся под пальцами скорлупой-кожурой, но жонглер смотрел на него с ностальгией в глазах, с тёплым щемящим чувством.
Он ещё раз проверил хорошо ли укрыто яйцо от солнца. И заторопился в дорогу. К следующему закату ему нужно оказаться далеко от этого теперь проклятого места. Остаток дня и всю ночь он будет бежать, чтобы на следующее утро купить лошадь в деревне, помеченной на его карте аккуратным крестом. Чтобы потом положиться на четыре крепкие быстрые ноги и больше не оглядываться назад, опасаясь за свою жизнь.
Бывший глава трупы и бывший жонглёр бежал и улыбался, вспоминая РАЗГОВОР.
– Почему вы хотите, чтобы я доставил ЭТО? Есть слуги более опытные, чем я.
– Опытные и насквозь пропахшие магией. Не знают мир, в котором живёшь ты, не смогут выбрать верное место. Такое, чтобы вылупившись, ЭТО оставило не просто след – глубокую кровоточащую борозду, от которой нельзя отвернуться.