Жизнь проходила в таком напряжении, что однажды Ваня попал в психушку, где пролечился где-то с полгода. Выйдя на свободу, первым делом он сделал ряд операций по изменению пола. Точнее сказать, по добавлению пола. Он стал и женщиной, и мужчиной одновременно. Таким образом он завершил свой внутренний поиск и самоидентификацию.
А вот участвовать в акциях он не бросил. Только теперь он организовал собственную группировку “Голодающие Поволжья”. Иван сменил фамилию и официально стал Голодным. Акции он проводил довольно однотипные — объявлял голодовки. А вот внимание к ним он привлекал совсем не тривиальное. То устроит фестиваль с голыми артистами, то проведет трансляцию циркового представления, в конце которого умерщвляли тигра. А чего стоит акт совокупления с участием тысячи человек?
— А за что хоть боролся наш Ваня? — спросил Бестужев.
— А вот здесь все банально: жизнь китов, права сексуальных меньшинств, озоновый слой и повышение пенсий. На самом деле Ивану не важен был повод, главное — само действие. Его голодовки длились по две недели, участников потом находили очень изможденными.
Собственно, Голодный очень быстро стал популярным в нашей стране. Судите сами: его интервью во “вДуде” за неделю набрало семнадцать с половиной миллионов просмотров. Это ведь мегапоказатель для нашей страны.
Олег был известным противником блогеров, поэтому не преминул вставить:
Кто ходит в гости по Дудям,
Тот поступает мудро.
Оно, конечно же, к деньгам,
Хотя смотреть и мутно.
— Что за детский сад? — наморщила носик Инга. — Ты что-то имеешь против Юры Дудя? Он же такой милашка.
— Разве тебе могут нравиться мужчины? — удивился Олег.
— А почему нет? Для нас, правильных девочек, мужики — самые лучшие друзья. Уж поверь моему опыту. Кроме того, если бы Юра был другого пола, я бы его обязательно отшлепала.
— Опа-чки, — оживился лейтенант. — А вот с этого момента поподробнее. Приоткрой завесу тайной жизни сексуальных меньшинств.
— Отставить неуставные беседы, — прервал спорящих Хачериди. — Инга, ты сейчас рассказал информацию, которую, по большому счету, можно почерпнуть из Википедии. Что удалось накопать по-настоящему?
— Да почти ничего. Иван, действительно, жил своим акциями, голодовками. Его любили приглашать на различные ток-шоу, потому что он вел себя там крайне неадекватно — собственно, так, как хотели продюсеры. Однажды на одном из прямых эфиров он разделся донага и продемонстрировал наличие мужских и женских органов. Говорят, некоторых зрителей увозили с передачи на скорой.
Из-за такого поведения знакомых у Ивана было много, а вот друзей не было вообще. Жил один, в пентхаусе на сороковом этаже в Новой Москве. Дома оргий или пьянок не устраивал. Но часто не бывал дома по несколько недель.
— Это все? — пристально глядя на Ингу, спросил Хачериди.
— Ну есть еще один факт. Он официально не подтвержден, но мне о нем рассказал заслуживающий доверия человек. Есть информация, что Иван Голодный возглавлял российское отделение ордена “Зеленый дракон”, одной из старейших в мире сатанинских организаций.
— Снова сатанисты, — проворчал Бестужев. А Хачериди присвистнул:
— Прямо-таки “Зеленый дракон”? — скептически спросил грек. — Тот самый мифический орден, членами которого, якобы, были Григорий Распутин, Генрих Гиммлер, Петр Бадмаев и даже императрица Александра Федоровна, супруга Николая II? Чушь, не верю. Даже если сей орден и имел какое-то могущество в начале и даже в середине прошлого века, то сегодня о его деятельности неизвестно ничего.
— Потому и неизвестно, — возразила Инга. — После Второй мировой войны орден пребывал в упадке, но возродился на Тибете в семидесятых годах. Аккуратно и поступательно он снова начал свое шествие по миру, и вот, в наше время, нашел приют и в Москве. Пока что здесь немного последователей “Зеленого дракона”, но они есть, и до сегодняшнего дня их возглавлял Иван Голодный.
— Это дело положительно начинает меня утомлять, — пожаловался грек. — Ладно, копайте еще. Всем разрешаю сделать получасовой перерыв на обед, — он посмотрел на часы, — на поздний обед. А потом, капитан, мы с тобой прокатимся к этому неучтивому доктору.
Обед затянулся больше чем на тридцать минут, но буквально через час они все же входили в царство доктора Стрельцова. Сегодня было особенно накурено, это говорило о том, что Серафимыч работает больше обычного.