— Толкунов — хороший мужик, — вдруг подал голос Чиханков.
Ирина вздрогнула.
— Ты что, не спишь?
— Сплю, — сонно ответил Чиханков.
— А кто плохой? — спросила Клавдия.
— Я.
— Спи уж, плохой, — улыбнулась Ирина.
Чиханков вскинул голову, присмотрелся к дороге, сказал:
— Еще не скоро, — и снова затих.
— Федорова Игорь находит мертвым, — продолжила Ирина. — А теперь оказывается, что дело поручили Чиханкову. Чтобы он его провалил.
— Или наоборот? — полуспросила Клавдия.
— Что — наоборот?
— Чтобы докопался.
Ирина покусала губы.
— Ой, Клавдия Васильевна, что-то мне не по себе.
— А мне по себе? Давай побыстрее, а то этого Степанова не дай бог в живых не застанем.
— Типун вам… — сказала Ирина не очень уверенно.
Степанов оказался цел и невредим.
Здоровяк в самом расцвете сил, улыбка от уха до уха на все тридцать два собственных, не искусственных зуба.
— Ну вы полуночники! Андрей, ты на себя глянь — бледная спирохета. Что уж вам так приспичило?
— Да вот приспичило, — сказала Клавдия, входя в квартиру Степанова. — Мы ненадолго. Можем выйти, поговорить в машине, чтобы семью вашу не разбудить.
— Не разбудите. Нету семьи — рекомендуюсь: холост, здоров, остроумен, увлекаюсь путешествиями.
— Учтем, — сказала Клавдия.
— Так с чем пожаловали, господа?
— Вопросы есть, — сказала Ирина. — К сожалению, не по поводу личной жизни.
— Я так и знал, — громко хлопнул себя по колену Степанов. — Заказуху крутите? Вот, верите, нет, как приехал, как увидел этого Дюкова, как начал он каяться во всех грехах, сразу подумал — тут что-то нечисто. А вы что-то выкопали?
— Пока нет, вот надеемся с вашей помощью. Вы ведь на место первым приехали?
— Ну, далеко не первым — там уже опера орудовали, эксперты, я минут через двадцать только подоспел.
— Значит, раньше Чиханкова?
— Раньше? Ну, минут на пять может.
— И что же вас насторожило?
— Насторожило?
— Ну вы сами сказали — что-то нечисто.
— А! На слове ловите. Нет-нет, ничего такого.
— И все же?
— Понимаете, очень уж этот Дюков на убийцу не похож.
«А он профессионал, — подумала Клавдия. — Это видно с первого взгляда. Потом уже всякие нюансы появляются, а главное — сразу».
— А вот по поводу оружия. Куда же оно пропало? — спросила Ирина.
— Загадка. Хоть убей — не пойму. Хотя предположения есть. Это же рядом с домами. Ребятишки там крутились все время — запросто могли утащить.
— А гильзы?
— Что гильзы?
— Их было четыре, а пуля одна.
— Вот тут я не совсем в курсе. Я же сразу уехал. Забрал Дюкова и уехал. Там уже без меня искали. Ах, да. Я читал потом отчет — действительно, гильз было четыре.
— И где этот отчет? — спросила тихо Клавдия как бы между делом.
— Отчет? Про гильзы? Так у вас же должен быть.
— Нет его. Ну ладно. Значит, вы первый допрашивали Дюкова?
— С чего вы взяли?
— Вы сами сказали — взял Дюкова и уехал.
— Правильно. Увез в отделение.
Клавдия слушала Степанова вполуха. Не потому, что тот говорил неважное, а уж больно ее занимала квартира. Клавдия вообще была неравнодушна к жилью. Хозяина она уважала, если у того чисто и аккуратно. У Степанова было не просто чисто — идеально. Каждый предметик лежал на своем месте, даже книги было разложены на полках по цветам радуги — красные, оранжевые, желтые, зеленые, голубые, синие, фиолетовые, черные и белые. Красиво получалось. Вот бы ее Федор так порядок соблюдал — какая помощь по дому.
— А что, до завтра все это подождать не могло? — спросил наконец Степанов.
— Нет, не могло.
— И что за спешка, если не секрет?
— Не секрет, — сказала Клавдия. — Двое из троих фигурантов по делу мертвы.
— Ничего себе! — покачал головой Степанов. — Дюкова убили?
— В тюрьме, — кивнула Клавдия.
— А кто?
— Выясним. Поэтому мы и к вам торопились — кто-то больно шустро следы заметает.
— Вот порадовали на ночь глядя, — сказал Степанов. — Теперь что же, с пистолетом ходить?
— Лучше бы с пистолетом, — кивнула Клавдия.
И тут перевела взгляд на Чиханкова. Теперь она не могла бы назвать лицо Андрея невыразительным. Оно было даже слишком красноречиво, только вот отчего — Клавдия не понимала.
— А почему решили дело к нам переправить? — спросила Ирина, пока Клавдия искоса наблюдала за Чиханковым.
— Да видать, не по Сеньке шапка, — широко развел руками Степанов. — Впрочем, судить не берусь, начальству виднее.
Клавдия покивала согласно и вдруг поднялась, заторопилась.