Бейли нахмурился. Жестом остановил Осипова.
— Минутку. Прошу не забывать, что мы не на Кавказе, а в Туркестане. Кавказом занимается генерал Денстервиль. Не распыляйте сил. Туркестанскую же проблему поручено решить генералу Маллесону, дипломатическая миссия коего недавно переехала из Мешхеда в Асхабад, и нашей миссии в Ташкенте. Кстати говоря, в Асхабад прибыл из Индии для командования в Закаспии английскими войсками генерал Вайнштет.
«Черт возьми! — подумал Осипов. — Кажется, вскоре развернутся события. Надо поспешать, а то можно и опоздать к дележу добычи».
— С джалалабадской Крестьянской армией вас можно поздравить, полковник. — Бейли любезно наклонил голову. — И этот... Монстров... Очень подходящая фигура. Только он не просто эсер, с вашего позволения. Он правый эсер. Успехи налицо. Могу также уведомить вас, порадовать, если хотите. Бывший начальник Памирского пограничного отряда полковник Тимофеев тоже переметнулся к Мадамин-беку. Нынче огромная территория от границ Кашгарии до Афганистана находится под контролем антибольшевистских сил. Очередь за вами, полковник. Ведь русская поговорка гласит: «Бог троицу любит». Ха-ха.
— Выступление в Ташкенте намечено на весну.
— Да, помню. Но нужно нанести такой удар, чтобы большевики никогда не поднялись. Наповал надо.
Доклад «полковника» майору продолжался. Осипов сообщил ряд других сведений, представляющих интерес: политико-моральное и боевое состояние вооруженных сил, меры, принимаемые красным командованием на Оренбургском и Закаспийском фронтах...
— Не могли бы вы, полковник, рассказать о ваших отношениях с Колузаевым?
— Нормальные. Он мой сосед.
— Колузаев левый эсер, а вы формально — большевик.
— Так ведь формально же, — криво улыбнулся Осипов.
— Ясно, — тоже улыбнулся Бейли. — Кстати, каковы ваши истинные убеждения?
— Я — русский патриот.
— Сейчас все русские, каждый по-своему, патриоты... С кем вы, чего добиваетесь?
— Считайте меня своим другом.
— Это уже кое-что. А с Колузаевым постарайтесь наладить близкие отношения. Возможно, он нам понадобится. — Бейли помолчал и затем пустил пробный шар: — Может, нам походатайствовать, чтобы и Колузаева ТВО возвело в полковники?
От неожиданности Осипов вскочил. Пот выступил на его лбу.
— Нет-нет, — быстро заговорил он. — Ни в коем случае!.. Колузаев возомнит о себе. Он попытается меня устранить.
«Ха-ха-ха!» — в душе расхохотался Бейли. Вслух же произнес:
— Да, пожалуй, вы правы.
Бейли вздохнул. Этот молодой человек, нервно шагающий из угла в угол, — прожженный авантюрист, диктатор, продажная шкура. Пусть он только сделает свое дело. А там... «Мавр сделал свое дело, мавр может уходить». Поможем мистеру Осипову уйти. Ничтожный человечишка. Много пьет. Распутничает. Но другого Осипова нет. Приходится терпеть — до поры, до времени. А гордыня какая! Какое тщеславие!..
И Бейли решил сыграть на тщеславии «полковника».
— Знаете ли, мой друг, откровенность за откровенность... Я ведь просил Кондратовича произвести вас в генералы. Однако старик заупрямился. Слишком велик скачок — из прапорщиков в генералы. Но мы с ним все же нашли конструктивное решение. Как только большевики будут свергнуты и разогнаны, вы становитесь военным министром с производством в чин полного генерала, генерала-от-инфантерии!
Осипов порозовел от удовольствия.
— Со своей стороны обещаю вам полмиллиона фунтов стерлингов и поездку на Британские острова, где вы будете желанным гостем его величества. И это не пустые обещания — слово кавалера ордена Индийской империи.
— Благодарю, сэр.
— Зачем же благодарить, милый полковник? Вы всего достигли своим умом, талантом. Вы личность выдающаяся во всех отношениях!..
Осипов смущенно хмыкнул.
— Не обижайтесь, друг мой, — Бейли развел руками, мол, ничего не поделаешь. — Я был бы плохим другом, если бы не обратил вашего внимания на обстоятельство, которое, может быть, не нравится и в ЧК. И особенно приструните своих адъютантов, Ботта и Стремковского. Совсем распустились мальчишки.
— Сегодня я разговаривал с Боттом. Предупредил серьезно. Обещал даже сделать из него покойника. Никаких публичных кутежей! Если угодно, пусть напивается дома, под одеялом. И Стремковскому велел передать мой приказ.
— А как сотрудники они представляют ценность?
Осипов самодовольно погладил пальцами усики, в карих шальных глазах его сверкнули довольные искорки.
— Золотые мальчишки. За меня готовы хоть в огонь, хоть в воду!