— Ты снова ожил, Джек. И по твоим жилам заструилась горячая кровь.
— Наверное, так и есть. — Внезапно мужчина взял Пат за руку, и они остановились. Положил ладонь на бедро. — Я правда плакал в тот день, когда ты приехала. Твое присутствие очень много для меня значит. С тобой мне спокойно, и я уверен, что у меня все получится.
Пат, не стесняясь, обняла его потными руками за шею.
— Ты и до моего появления был не робкого десятка.
— Пусть так. Но сейчас я занимаюсь любимым делом и хочу, чтобы ты тоже в нем участвовала.
Она не ответила, только прижала Джека крепче к себе. И они молча стояли среди высоких сосен и покрытых бородатым мхом развесистых дубов.
Потом, искупавшись, надев шорты, майку и сандалии, Джек сходил в бакалейную лавку за бифштексами. Проходя Мимо спальни Пат, заглянул в дверь. В комнате ее не оказалось.
— Не зайдешь на секунду? — Ее голос доносился из примыкавшей к спальне ванной. Дверь ванной была тоже открыта, но из коридора он не видел, что происходило внутри.
— Конечно. В чем дело? — Джек переступил порог. Душ был включен, и Пат стояла рядом с кабинкой в чем мать родила. Он моментально оценил ее фигуру. У нее был плоский живот и крепкие груди — женщина выглядела потрясающе. Он не знал, что сказать. Пат заговорила первой:
— Я ужасно вспотела. Не потрешь мне спину, пока я моюсь под душем? Самой мне не достать.
— Хорошо. — Он сделал шаг вперед.
— Джек! — воскликнула она.
— Что? — Господи, неужели в этот решающий момент он сделал что-то не так?
— Если ты собираешься тереть мне спину под душем, тебе необходимо раздеться!
— Подожди, я сейчас.
По какой-то странной причине Джек отступил в спальню, словно застенчивость не позволяла ему снимать одежду в присутствии Пат. Стянул майку, но шорты не успел и, сообразив, насколько он смешон, повернул в ванную. Теперь он спешил — опыт подсказывал, что в таких делах время играет решающую роль. Сделал два прыгающих шага, пытаясь освободиться от шорт, которые волочились на щиколотках, но споткнулся и с громким стуком распластался на полу спальни. Пат заглянула в комнату узнать, в чем дело. И, увидев Джека в таком положении с шортами на щиколотках, разразилась хохотом.
Джек, понимая, насколько нелепо выглядит, тоже не удержался и рассмеялся. Забавная получилась картина: Пат, совершенно обнаженная, в дверях ванной. А он, пытаясь освободиться от шорт, корчился на полу, сотрясаясь от хохота.
— Своеобразный способ для начала любовных игр, но, не могу не признать, забавный.
Джеку от смеха не удавалось выговорить ни слова. Он едва мог дышать, но задохнулся еще сильнее, когда Пат выставила руку и облокотилась о притолоку. В спальне было темно, но в ванной горел свет, и на фоне яркого прямоугольника ее фигура казалась силуэтом греческой богини. У Джека пересохло во рту.
Он вымыл ей спину, затем грудь, поцеловал каждый дюйм ее тела. А затем отнес в постель. Они занимались любовью с чувством, страстно, не спеша. Потом он долго лежал в ее объятиях. Ничего подобного Джек раньше не испытывал — его никогда не обнимала женщина, которая знала его лучше, чем он сам. И которая не словами, а делом дала понять, что она его любит. Теперь он знал, что эти руки его не оставят.
ГЛАВА 30
Рано утром в четверг Джек заехал за Нэнси, и они на его пикапе направились в Рейфорд. Поездка была долгой — они планировали оказаться на месте около полудня. В темно-синем брючном костюме Нэнси выглядела очень по-адвокатски.
— А где «кадиллак»? — спросила она. — Я рассчитывала прокатиться с шиком.
— «Кадиллак» остался в Майами, — ответил Джек. — Вместе со всем шиком.
Ему пришлось проявить смекалку, чтобы добыть пропуск для Нэнси. Накануне он позвонил в Рейфорд и обратился лично к начальнику тюрьмы.
— Мы и так оказали вам любезность, мистер Тобин, разрешив свидание в отдельной комнате. Но мы не можем позволить устраивать вечеринку с приговоренным.
Джек терпеть не мог правительственных бюрократов, напускавших на себя важность, но знал, на какие нажать кнопки, чтобы сбить с Них спесь.
— Третьего дня я беседовал с Бобом Ричардсом о моем назначении на пост прокурора округа Кобб — оно произойдет через пару месяцев, — мы обсуждали взаимодействие ведомств. Это становится проблемой, и Боб желает, чтобы я возглавил специальную комиссию по изучению данного вопроса. — Джек занимался типичной чиновничьей демагогией, но начальник тюрьмы понял все правильно.
— Так вы говорите, что вас только двое?
— Именно.
— Пожалуй, мы можем пойти вам навстречу.
— Благодарю вас.
— Был рад помочь.
Нэнси пришла в восторг от того, что Джек пригласил ее в поездку. Она хотела произвести на него впечатление, доказать, что годится на роль помощницы. И полночи читала документы Трейси. Теперь она разбиралась в деле не хуже, а, может быть, даже лучше Джека.
— Я составила список вопросов, которые надо задать Руди, — сказала она, когда машина выехала на шоссе и повернула на север.
— Взгляну, когда приедем, — ответил Джек. — Но самого меня во время встречи с этим человеком не очень интересуют факты. Мне надо узнать несколько вещей — например, что они обсуждали с Трейси, когда та приходила к нему. А в остальном — это просто свидание.
— В таком случае зачем я вам нужна?
— Ты работаешь над делом Руди, поэтому тебе необходимо познакомиться с ним самим. Чтобы защищать людей, требуется установить с ними эмоциональную связь. Тебе предоставлена такая возможность. Дай мне твой вопросник и предоставь заботиться о содержании. А сама сосредоточься на том, чтобы узнать Руди.
Через четыре часа они прибыли в Рейфордскую тюрьму. Начальник сдержал слово, и их перемещения от здания к зданию и от надзирателя к надзирателю оказались даже проще, чем во время прошлого посещения Джека. Однако по выражению лица Нэнси он понял, что девушка испугалась, когда металлические створки сначала со стуком открылись, а затем захлопнулись за спиной. Тюрьма есть тюрьма. Девушка не ожидала услышать такие звуки и ощутить такие запахи. Джек обнял ее за плечи, стараясь ободрить и дать понять, что она в безопасности — по крайней мере настолько же, насколько в безопасности он.
Их провели в туже самую комнату, где Джек встречался с Руди в прошлый раз. Они сели на привинченные к полу стулья и стали ждать, когда приведут заключенного.
Звуки известили о его приближении задолго до того, как Руди переступил порог, — лязганье запоров, звон цепей, шарканье ног и тяжелая поступь охранников. Сначала в комнату вошли два надзирателя, затем заключенный и следом — еще два надзирателя. Чем ближе день казни, тем серьезнее становятся меры безопасности, подумал Джек. Он покосился на Нэнси. Девушка неподвижно застыла на стуле. Он ободряюще похлопал ее по руке.
Пока Руди шел к стоящему напротив стулу, она смотрела перед собой с таким видом, словно боролась с морской болезнью. Но Джек понимал, что через несколько мгновений, когда лицо осужденного на смерть осветится улыбкой, ей станет легче.
— Привет, Джек! Как дела? — Руди произнес это с видом человека, которого не заботят проблемы мира. — Кто эта милая дама? — Он посмотрел на Нэнси в упор, и она заставила себя не отвести взгляда. В этот момент она почувствовала, что страх ее улетучивается. Руди был красив — в этом не приходилось сомневаться. И глаза! Что за удивительные сияющие глаза! Нэнси была поражена, но по-особому — ничего подобного она раньше не ощущала.
— Я Нэнси, — услышала она собственный голос.
— Рад познакомиться с вами, Нэнси. Меня зовут Руди. — Он протянул для пожатия руки в наручниках. — Это Джек вас сюда притащил?
— Нет. То есть и да, и нет. Он переманил меня из Майами. — Она, не зная, что сказать, чувствовала себя ужасно глупо.