— Так вы работали в большой фирме? И как вам Бэсс-Крик?
— О, я бывала в этом городе и раньше. Приезжала с отцом рыбачить. Мне он очень нравится.
— Вы любите рыбачить? Вода для меня все. Я часто плавал на своей лодке, но рыбу почти не ловил. Просто дрейфовал, наблюдал за птицами и зверями на берегу — мне даже крокодилы нравились. Это был мой мир — мир, в который Джек пытается меня не пустить. Так, Джек?
— Что-то в этом роде, — улыбнулся адвокат.
Нэнси была заинтригована.
— Не понимаю. Мне казалось, мы как раз и пытаемся вас туда вернуть.
— Ах да, простите, в каком-то смысле так и есть. Но моя душа хотела бы вернуться туда иначе — птицей, парящей над своим царством, скопой.
— Вы хотите сказать, что не желаете отмены казни? — спросила Нэнси почти шепотом.
Руди подался вперед, словно в комнате были только они двое.
— Не совсем. Ко мне пришел Джек. Теперь пришли вы. Для этого имеется какая-то причина. Не уверен, что она заключается в том, чтобы спасти меня. Не исключено, что существует иная цель. Мы ее просто не видим. Но если эта цель в том, чтобы спасти меня… — В этот миг Нэнси почувствовала, как его глаза прожигают ее до самого сердца. — …тогда я хочу жить. И узнать, что должен делать с остатком жизни. Однако если для меня все же настало время уйти, я знаю, куда попаду и кого там встречу.
Руди улыбался, а Нэнси не знала, что ответить.
— И кого же вы там встретите? — спросила она так же тихо.
— Маму и отца. Они меня ждут. — Его глаза блеснули, и он улыбнулся еще шире. Нэнси внезапно захотелось его обнять. В жуткой, холодной тюрьме она всего несколько минут назад познакомилась с приговоренным к смертной казни, но тут же поняла, что именно этого мужчину ждала всю жизнь.
— Откуда вы знаете? Почему так уверены? — Она задала вопрос не потому, что усомнилась в его словах, а из неподдельного интереса.
— Если человек предоставлен сам себе и знает, что его в скором времени ждет, — в этот миг Нэнси на секунду опустила глаза, но тут же снова посмотрела Руди в лицо, — если он даст себе волю, то ощутит и увидит нечто такое, что недоступно в обычных обстоятельствах. Все, что я чувствую, и все, что вижу в своем сознании, наполняет меня этой уверенностью.
— Никогда об этом не задумывалась. — Нэнси больше не боялась говорить откровенно. — Но если бы и я стояла на пороге смерти, то хотела бы знать, что меня ждут по другую сторону черты.
— Я вас буду ждать. Буду вашим близким по ту сторону. — Это уже было чересчур, и Нэнси вернулась к заранее приготовленной роли.
— Мы здесь для того, чтобы вас спасти.
— Знаю. Точно знаю, есть особый смысл в том, что вы сюда пришли. А спасете вы меня или нет — это уже другое дело. Существует причина, почему мы познакомились. И как бы все ни обернулось для меня в будущем, теперь вы принадлежите к моим близким.
— А вы — к моим. — Нэнси ощутила, как стало легче у нее на душе, и протянула руку к его скованным запястьям.
На обратном пути они с Джеком обсуждали визит в тюрьму.
— Простите, Джек, я слишком много говорила.
— Не стоит извиняться. Именно ради этого я взял тебя с собой.
— Но вам требовалось что-то обсудить, а я отняла время. Болтала всякую чушь — понятия не имею, откуда что взялось.
— Это реакция на Руди. А Руди — человек, каких очень мало.
— Вы в самом деле так считаете?
— Да.
— И я того же мнения. Похоже, он способен видеть то, чего не видят другие.
Джек кивнул.
— А еще говорят, что у него замедленная реакция. Неплохо бы нам всем обладать такой реакцией. Могли бы немного яснее обо всем судить. У меня было довольно времени задать ему вопросы. И я получил ответы. Но к сожалению, никаких новых фактов. У нас по-прежнему нет повода подавать апелляцию.
— Я найду то, что вам требуется, Джек. Сегодня же вечером просею сквозь мелкое сито все документы и, если мы что-то упустили, непременно найду.
Джек снова кивнул. Теперь он понял, почему Пат настояла на том, чтобы поехала Нэнси. Она инстинктивно догадалась, что знакомство с Руди вдохновит девушку. И еще — что ему требуется помощь, лишняя пара глаз.
Некоторое время ехали молча. Джек не сомневался, что Нэнси снова и снова прокручивает в голове и пытается осмыслить события пережитого дня.
— Последние десять лет жизни парень провел в тюрьме, а кажется безоблачно счастливым. — Джек промолчал. Он знал, что за этим последует вопрос. — Неужели ему правда не хочется жить?
— Я сам об этом много думал. И пришел к выводу, что Руди — образец вековечного оптимиста. Таким в детстве был его отец. Руди предстоит умереть, и поэтому он находит в смерти нечто положительное. Я не хочу сказать, что он не видит вещи, которые нам не дано видеть. Или что не стоит верить тому, что он говорит. Но если нам удастся его спасти, он и в этом найдет свои положительные стороны.
— А что он имел в виду, когда предположил, что мы приняли участие в его судьбе по какой-то иной причине?
— Понятия не имею. Трудно проникнуть в мысли человека, встречающего смерть с улыбкой. Не имею ни малейшего представления.
Они остановились у дешевой закусочной и молча перекусили. А когда снова выехали на шоссе, уже стемнело. За несколько миль до Бэсс-Крика Нэнси повернулась к Джеку:
— Между мной и Руди установилась какая-то связь.
— Я заметил. — Джек покосился на девушку.
— Хорошо бы съездить на речку, туда, где его любимые места. Наверняка божественные уголки.
— Он тоже считает их райскими.
Нэнси вздохнула:
— У нас определенно много общего. Вот уж повезло так повезло — встретить мужчину своей мечты в камере смертника.
Джек только улыбнулся.
ГЛАВА 31
Нэнси позвонила ему в семь утра. Когда раздался звонок, Джек как раз закончил приседания и перешел к ежедневным растяжкам.
— Джек, это я, Нэнси. — Словно можно было не узнать ее по голосу. Девушка говорила возбужденно. — Джек, я в конторе. Мне кажется, я нашла то, что вы искали!
— Не говори по телефону. Я приеду через двадцать минут.
— Кто звонил? — спросила Пат, она еще не встала с кровати.
— Нэнси. Что-то раскопала, — ответил он по дороге в ванную. Почистив зубы и приняв душ, он решил не бриться, мигом оделся и, поцеловав на прощание Пат, отправился в контору.
Нэнси выглядела неважно. Она так и не сменила вчерашний брючный костюм. Пиджак небрежно висел на стуле, а мятая белая блузка была в пятнах заваренного в кабинете кофе. Под глазами темные круги. Нетрудно было догадаться, что она до предела вымотана, но в то же время в сильном возбуждении.
— Ну, так что тебе удалось нарыть?
— Вот, взгляните. — Нэнси подала Джеку тонкую светло-коричневую папку. Он открыл ее и увидел несколько документов, напоминавших результаты химических лабораторных исследований. Это были анализы мочи и крови и отчет о токсикологической экспертизе. Потребовалось несколько секунд, чтобы Джек понял, что он читает. Затем его осенило.
— Вот оно! Подсознательно я понимал, чего недостает — результатов химических исследований в отчете коронера. Где они были?
— В одном из тонких скоросшивателей в коробке, куда никто из нас не заглядывал, когда мы в первый раз изучали документы.
Джек вспомнил, что он от корки до корки прочитал материалы следствия, но тонкие папки на дне второй коробки так и не открыл. Слишком устал и решил, что там нет ничего существенного.
— А теперь посмотрите сюда. — Нэнси протянула ему другую тонкую светло-коричневую папку. Это был полицейский отчет на двух страничках, помеченный датой убийства. Речь шла о предполагаемом изнасиловании Люси Очоа. Джек начал читать, и у него забилось сердце, кровь побежала быстрее. Он снова перевел взгляд на результаты лабораторных исследований. Картина начала складываться — очень неприглядная картина.
— Ты понимаешь, что это значит?
— Думаю, да, — кивнула Нэнси, наблюдая, как он скользит взглядом по строчкам. — Хотя мне для этого потребовалась целая ночь, а вам всего пара минут.