Не трогая ничего вокруг, я нерешительным шагом прошла в единственную в этом доме комнату и остановилась на входе. Сорванные с окон занавески, обломки стула и письменного стола разбросаны по сторонам. Стены от пола до потолка измазаны бурыми полосами, словно по ним волочили гигантским валиком. Тошнотворный запах усилился и я, чувствуя головокружение и слабость в ногах, присела на кровать, с лежащим на ней выпотрошенным матрацем. Блуждая взглядом по обломкам мебели, я наткнулась на странный предмет, выглядывающую из-под письменного стола. Под шумный стук сердца, отдающийся в голове, я прищурилась и хорошенько присмотрелась. Бледные, словно фарфоровые, человеческие стопы лежали, придавленные тяжёлой крышкой стола к полу, на котором засохла лужа крови. Несколько смердящих кусков мяса, по которым ползали мухи, валялись чуть в сторонке. В одно мгновение я впала в истерику и помчалась прочь из родного дома. Я бежала как раненое животное, которое спасается от стаи хищников и затылком чувствует, как клацают острые зубы в сантиметре от кожи. Пот ручьём стекал по разгоряченному лбу, мушки плясали перед глазами. Зелёные ворота остались позади, но я не сбавляла темп и продолжала бежать.
Только когда лёгкие нестерпимо горели, причиняя боль, я остановилась около дома, в котором жила моя школьная подруга. Вперемешку со рваными вдохами из груди вырвались первые всхлипы. Я села на землю возле калитки и завыла, хрипло и надрывно.
- Настя! Настя! - под протяжный скрип калитки раздался тревожный голос Лены. - Господи, да что с тобой такое!
- Там! Там! Там! Там бабушка! - закричала я и позволила ей обнять меня.
- Что бабушка, Настя? - спросила подруга, а я не смогла ответить. Почувствовав тепло её рук, разрыдалась, раз за разом мыслями возвращаясь на место убийства. Лена крепче прижала меня к себе и терпеливо ждала, пока я успокоюсь.
- Она, кажется, мертва, - между всхлипами произнесла я. - Там везде кровь. На стенах и на полу. И нога… я видела ногу.
- Боже мой, - прошептала Лена и взглянула в сторону бабушкиного дома. - Я позвоню Степанычу. Ты уверена, что это была бабушка Маша? - я отрицательно качнула головой и подруга достала телефон из кармана домашнего халата.
- Артем Степанович, это Лена, - быстро затараторила подруга в трубку. - Нужна ваша помочь, срочно! Приезжайте к моему дому. Да, серьёзно все, честное слово! Все, жду!
Вернув телефон в карман, подруга покрепче прижала меня к себе и сказала:
- Настёна, пойдём в дом. У тебя ледяные руки.
Лена подхватила под локоть моё вялое тело и помогла подняться по крыльца. Глаза мои застилали слёзы, и я совершено ничего не видела, поэтому спотыкалась на каждом шаге. Ощущение, что все происходящее лишь дурной сон, крепло в моём сознании с каждой минутой сильнее и сильнее. Ну не могла же бабушка Маша умереть, ведь правда?
Я свернулась калачиком в кресле, неудобно поджав ноги. Лена опустила на мои голые плечи шерстяной плед, сходила на кухню и принесла стакан воды, которая пахла валерианой.
Пришёл Степаныч, и подруга оставила меня одну. Я старалась не думать, о чем они разговаривают и что собираются делать. Снова и снова закрывая глаза, я видела страшные картинки, которые услужливо подсовывала моя память. Те детали, что я лишь мельком увидела, не придавая значения, но, как потом оказалось, отчётливо запомнила. Обрывки зелёного халата, брошенные рядом с изодранной занавеской, покрытые пятнами бурого цвета. Любимый бабушкин ковёр, который раньше висел на стене, свисал с подоконника, усыпанный осколками стекла, выпавшего из оконной рамы. В углу комнаты, рядом с плинтусом валяется пучок седых волос с ошметком окровавленной кожи.
Я не сразу поняла, что закричала- громко и визгливо, а ногтями вцепилась в коленки и вспорола кожу. Жуткие картинки исчезли из головы, и я облегчённо вздохнула.
На мой крик прибежала Лена, следом за ней - мужчина форме следователя.
- Настя, Настенька! - бросилась ко мне подруга и сгребла в охапку моё дрожащее тело. - Успокойся, родная. Артем Степанович, вот об этом я вам и говорила, - обратилась она к мужчине, внимательно наблюдающего за мной. Он поправил рубашку, которая натянулась в области внушительных размеров живота, и спросил: