Серая калитка оказалась незапертой. Я, хоть и не имела привычки врываться в чужое жилище без разрешения, все же осмелилась войти во двор. К моему облегчению, злой собаки, охраняющей территорию, не было. Входная дверь была заперта. Я постучала кулаком по металлу, но безрезультатно. Каждый миллиметр крыльца я тщательно обыскала, но ключа не нашла. Позволив себе громко зарычать от досады, я осмотрела двор и заметила деревянную лестницу, которая опиралась на стену небольшого сарая из шлакоблока. Сам сарай находился в нескольких метрах позади дома. Я притащила тяжёлую лестницу к окну и залезла на нее, чтобы рассмотреть, что происходит в доме.
Плотные шторы мешали что-либо разглядеть в комнате, которую я про себя назвала гостиной. Включенный телевизор, мигание которого отчётливо было видно, и очертания массивного дивана подсказали мне, что эта комната используется для отдыха.
"Не мог же он уйти, не выключив телевизор"- подумала я и потащила лестницу к другому окну.
Кухня. Лёгкие занавески позволяли различить силуэт холодильника. Я постучала по стеклу ладошкой, но никто не откликнулся.
Последнее окно. Мокрая от пота, я вытащила репейник, зацепившийся за край штанины, и снова потащила лестницу. " Наверное, спальня" - подумала и полезла наверх.
До конца я не дошла всего две ступени. На стекле, напротив моего лица зловеще красовался кровавый отпечаток руки, смазанный по краям. Я замерла, не переставая разглядывать жуткую картину. Воображение рисовало сцену, как Степаныч отчаянно цеплялся за жизнь и пытался сбежать через окно, но не смог. Может поэтому я не увидела штор, которые он, наверняка, сорвал с карниза в попытке спастись.
На глазах выступили слезы. Я осталась одна. Все люди, которые могли мне помочь мертвы и я не сомневалась, что скоро последую за ними. "Надо немедленно уезжать. Сейчас же!" - пульсировала мысль в голове, пока я спускалась к земле. Опуская ноги на ощупь из-за пелены слез, мешавшей что-либо разглядеть, я оступилась и полетела вниз. Крепкие руки поймали меня прежде, чем я успела испугаться. Когда я попыталась посмотреть на своего спасителя, то потеряла сознание.
Глава 3
Пробуждение было странным. Сначала невесомость, в которой я долго парила исчезла, а затем моя щека коснулась чего-то влажного, с запахом преющих листьев. Я потихоньку приходила в себя, чувствуя сухость во рту и сильную головную боль. Шаги, тяжёлые и спокойные раздавались совсем близко. Я боялась выдать себя и не открывала глаза. Правда недолго. Когда неизвестная букашка укусила меня за руку, я коротко вскрикнула и села.
Потирая запястье, которое горело огнем в месте укуса, я медленно осмотрелась. Рядом со мной ползла оса, вероятно, и причинившая мне боль. Большое куст папоротника, в который меня положили, блестел от влажных капель вчерашнего дождя. Гора веток, аккуратно сложенных друг на друга, лежала около моих ног. Я поднялась на ноги и охнула от сильного головокружения, заставившего меня снова сесть на папоротник.
Густой лес, в который меня притащили, располагался на окраине деревни и, что самое страшное, уходил на сотню километров вглубь, до следующего жилого поселения. Не раз лесники, плохо знающие этот лес, уходили и не возвращались. Поговаривали, что их съели волки. Я в эти сплетни верила и одна в лес не ходила, только с бабушкой.
На папоротник села муха, а следом за ней другая. А вскоре вокруг меня кружили десятка два, или три насекомых и издавали отвратительное жужжание. Опираясь рукой о ствол крепкого дерева, которое росло за спиной, я предприняла вторую попытку встать. На этот раз у меня получилось.
Я нащупала рану на макушке, из которой сочилась сукровица. Гадая, когда могла так сильно удариться, сделала несколько шагов в сторону раскидистых кустов. С трудом стащила спортивные штаны и трусы и присела, чтобы помочиться. Над кустами торчала моя голова, когда из гущи леса появился мужчина, который, как я догадываюсь, меня украл. Наплевав на сводящую с ума головную боль, я за секунду закончила свои дела и вернула штаны на место.
Он шел как хладнокровный хищник - уверенным, волевым шагом. Я посмотрела на его лицо и обомлела. Божественно красивый мужчина, лет тридцати с хвостиком. Черные короткие как смоль волосы торчали в разные стороны, в меру крупный ровный нос и тонкие строгие губы. Но глаза, мамочки, стоило ему посмотреть на меня, как я испытала животный страх на уровне инстинктов. Пугающий надменный взгляд его темных глаз встретился с моим, испуганным и неуверенным. Его мускулистая фигура, обтянутая черной футболкой, остановилась напротив меня.