– Дослушай. Потом появился какой-то мальчик из детского дома. Откуда он взялся, какое отношение имеет к делу Джейн Майси? Собственно, мальчик не появился, правильно сказать, он сам исчез, а нам досталась казенная одежда из приюта для калек. Ну ответь, как свести концы с концами? Или этот мальчишка не имеет отношения к Джейн Майси?
– Я не знаю.
– И я не знаю, – вздохнул Девяткин. – Но мы не станем по этому случаю впадать в меланхолию, а посмотрим один интересный документ. Это расширенная справка из детского дома, где содержали сироту. Справка, подписанная директором и педагогом, ответственным за воспитательную работу. Взгляни.
– Как я понял, этого Колю хотят усыновить американцы, – сказал старлей, ознакомившись с документами. – Некие супруги Лайза и Джон Бейкер. Они неоднократно бывали в детдоме. С ними приезжал русский адвокат некий Дмитрий Радченко и американка Джейн Майси, которая представилась переводчиком. В детдоме есть специальный журнал, куда заносят имена и адреса всех посетителей.
– Правильно уяснил, – кивнул Девяткин. – Это я запросил такую справку в детдоме, хотел выяснить все контакты мальчишки. И вот она – улыбка фортуны. Видимо, эти супруги Бейкер и Джейн – старые знакомые. Джейн пыталась помочь им преодолеть все бюрократические процедуры и в конце концов влипла в историю. А какую – предстоит разобраться.
– Разберемся, – кивнул Лебедев.
Девяткин выпроводил Сашу за дверь и вдруг вспомнил одну важную вещь. Настало время навестить Веронику, старшую сестру Елены Степановой. Он уже с ней разговаривал и слышал от нее только слово «нет». Теперь он хотел услышать «да».
Но и на этот раз Девяткин получил вежливый, но твердый отказ. Вероника Лобова выпалила скороговоркой, что времени нет ни минуты, через три дня начинается гастрольный тур мужа по городам Европы. Сначала Прага, затем Рим, а потом… Навалилось столько дел, что их за месяц не переделать. Словом, Девяткин может попытать счастья, скажем, через полтора месяца, а лучше – через два. В это время турне должно закончиться, Лобова вернется и, так и быть, выкроит для разговора полчаса драгоценного времени. Запикали гудки отбоя. Девяткин минуту посидел за столом, наливаясь ядом, наконец снова набрал тот же номер и сказал:
– Слушайте, не в ваших интересах от меня бегать. Если вы не расслышали, повторю: я – майор убойного отдела МУРа, и по пустякам людей, особенно жен известных виолончелистов, не беспокою.
– Ну, говорите… – процедила в трубку Лобова.
– Так вот, дело, которым я занимаюсь, очень непростое. Я ищу одну пропавшую женщину, иностранку. Мои изыскания на этом этапе следствия касаются вашей семьи, точнее, покойной сестры и ее ребенка. К сожалению, я не имею права раскрыть все подробности расследования. Но обещаю все рассказать, когда следствие будет закончено. Мне нужно встретиться с вами прямо сейчас. Иначе…
– Наденете на меня наручники и отвезете в тюрьму?
– У меня есть мобильный телефон вашего супруга, – соврал Девяткин. – Не хочется беспокоить знаменитость. Господин виолончелист ничего не знает о судьбе вашей покойной сестры. И ее ребенка. Кажется, пришло время его просветить на этот счет.
– А вы шантажист. Этому в полиции учат? Ну, запугивать беззащитную женщину? Ладно, приезжайте. Но в одиннадцать тридцать вы должны исчезнуть. Муж вернется с репетиции. Не хочется слушать его вопросы.
Закончив разговор, Девяткин вызвал дежурную машину, надел плащ и вышел из кабинета.
Глава пятнадцатая
Через полчаса майор вошел в парадный подъезд, облицованный мрамором, шагнул в стеклянную кабину лифта, словно в огромный стакан, и взлетел на последний этаж. Он огляделся по сторонам, из полумрака холла выплыл лакей в черном костюме. И попросил гостя следовать за ним. Некоторое время вдвоем они бродили по запутанному лабиринту коридоров, а когда полумрак рассеялся, лакей пропал, и Девяткин оказался в просторном круглом зале с колоннами на старинный манер. Появилась горничная, похожая на известную манекенщицу. Закрытое темное платье с накрахмаленным отложным воротничком показалось Девяткину эротичным. Изобразив что-то вроде полупоклона, девушка спросила, что гость пьет в это время.
– Чем угостят, хотя вообще-то я сок уважаю. Охлажденный.
Девяткин уже ополовинил стакан с апельсиновым соком, когда появилась хозяйка дома. Высокая, довольно крупная женщина, красивое лицо с прямым носом и выразительными серыми глазами, пышные светлые волосы собраны на затылке. Одета Вероника Васильевна в шелковый халат, расшитый райскими птицами. Девяткин поднялся и пожал протянутую руку. Ладонь оказалась сухой и горячей.