– Хочешь сказать, ты не собираешься уходить из группировки?
– Именно, – я улыбнулся в ответ на хмурый взгляд Питера. – Так ты поможешь?
– В нашей истории ты главный злодей. А я добренький парень с опасным недугом, которому суждено прожить свою жизнь во благо общества, – я поднял брови и удивлённо посмотрел на брата. Он, вопреки моим опасениям, просто рассмеялся. – Побегать не получится, так хоть в чём-то интересном поучаствовать есть шанс. Я с тобой, братишка.
Нарцисса
Одиннадцать с половиной секунд – много ли это?
Мало.
Но просто безумно много, когда не можешь больше дышать из-за раны в лёгком. Когда от нехватки кислорода и от боли кружится голова, а темнота поглощает всё вокруг. Отключается сознание, желая защитить тело, но становится только хуже.
Я закрывала глаза и слышала отчётливый голос Августа, собственный шёпот, взволнованного Орфея и шум прибоя. Я видела, как быстро становится красной одежда и просыпалась от собственного ужаса, захватывающего разум.
Но прошло три недели с тех пор, как я оказалась в больнице. Меня выписали с аккуратным шрамом на груди, убедительными наставлениями и бессонницей. Поздно утром, когда уже закончился обход, я растерянно спустилась с крыльца и вышла с территории больницы, добрела до парка – даже не вспомнить теперь, как именно – и опустилась на траву. Почему-то мне и в голову не пришло, что можно сесть на скамейку. Тогда все действия совершались сами по себе, а мысли толпились у чего-то другого, более важного.
Что теперь?
Я – контрабандист до мозга костей. Ничего другого я просто не умею.
Знаете то чувство, когда невозможно позволить себе фривольную легкомысленность? Когда за каждой ошибкой и за каждым принятым решением стоит чья-то судьба – особенно страшно, если она твоя? Когда даже в четырёх стенах не чувствуешь себя в безопасности? Это чувство преследовало меня сейчас.
Я откинулась на траву и зажмурилась, пряча глаза от солнца.
Я не в безопасности. И не свободна.
***
– Ты больше никогда не перешагнёшь порог этого корабля! – говорили мне. Слёзы текли по щекам и капали на руки, голос сорвался, кружилась голова и ноги совсем меня не держали, как будто принадлежали кому-то другому. Я не хотела верить, что всё потеряно. Не так, не так! Всё не должно так заканчиваться! Только не со мной…
– Я не хотела… Я не могла ничего сделать, – я упала на колени, стирая слёзы и глубоко вздыхая. Но всё началось снова.
– Ты предала нас. Меня. Ты должна умереть, – отрезал Август. Я смотрела на него сначала с возмущением, но ко мне были прикованы осуждающие взгляды команды, и я смиренно кивнула, не понимая, что хочу этим сказать.
Знаете те старые пиратские фильмы, в которых человек должен пройти по доске и шагнуть в воду, упасть на самую глубину и утонуть? Или, в крайнем случае, стать жертвой акул. Сейчас я стала главной героиней такой истории.
Я больше не плакала. На плечах невесомо лежит шёлковая чёрная шаль – в контраст белому платью, руки связаны за спиной крепким узлом, который когда-то придумали мы с Орфеем и Чародейкой. А на себе я чувствовала десятки взглядов. Дрожать заставлял только один из них.
На самом краю я обернулась, тяжело выдохнула и взглянула в глаза Августа, надеясь найти в них хоть проблеск… чего-то. Потому что я всё ещё надеялась на прощение и спасение. Но кто-то изо всех сил толкнул доску – кажется, я разглядела мстительное лицо Дриады – и море, приобняв за плечи, поглотило меня. Предательницу Нарциссу в белоснежном платье и с обречённой улыбкой на лице.
Падение.
Шок.
Распахнутая тьма.
– У вас всё хорошо? – услышала я чей-то голос. Только вот откуда?
Глаза резко распахнулись, а по вискам словно ударили кувалдой от такого неожиданного пробуждения. Парень уже сидел рядом, держась за голову. Кажется, я случайно задела его рукой. Причём, судя по красноте, ещё как ощутимо.
– Простите, – бросила я, всё ещё не в силах здраво размышлять. – Вы кто? – протёрла глаза и с интересом посмотрела на парня.
Кого-то он мне напоминал… И я никак не могла понять, где его видела. Более того, я знала его. И быстро прокручивала в голове все свои знакомства. Что-то связанное с контрабандой? Вероятно. Может, этот тот…
– Эдвард. Тристан, если по-вашему. Не помнишь меня? – он слабо улыбнулся, а я за этой осторожной улыбкой узнала юношу, который пришёл на корабль лет пять назад и уже в первые дни завоевал многие сердца своей робостью, граничащей с безрассудностью. Только через год он сбежал. Я ободряюще кивнула парню, давая понять, что всё прекрасно помню.