Орфей
– Это просто время сейчас такое, – говорила Герда, водя кистью по холсту. Я улыбался, сидя на полу перед ней и слушая её тихое пение и рассказы, покачиваясь и чувствуя себя счастливым. Она рисовала цветных лошадей, похожих на сказочных. Холодными и тёплыми тонами, с выразительными глазами – они не были похожи ни на одну вещь, которую я когда-либо видел. Наша команда перевозила и антиквариат, а я повидал много дорогих картин, но ни одна из них не могла бы сравниться с этими.
– Ты училась этому? – спросил я, подходя к сестре сзади и кладя руки ей на плечи. Она покачала головой, обернувшись ко мне с озорной улыбкой.
– Нравится? – гордо спросила она. Я восхищённо закивал. – Алек, это наше время, – прошептала Герда, снова принимаясь за работу и отворачиваясь от меня. Я всё же заметил, как она изменилась в лице. – Пообещай мне, – добавила она серьёзно. – Пообещай, что заберёшь меня отсюда. Что не уедешь без меня, – я не мог этого обещать, просто не имел права, пока не разберусь хоть в чём-то. Нужно оформить документы, многое доказать, осуществить переезд, зачислить сестру в школу недалеко от моей квартиры… Это отнимет много времени и ещё больше сил.
Но в её голосе было слишком много надежды. И я твёрдо произнёс: "Обещаю".
Герда была тем самым человеком, который первым зашёл бы в тёмную комнату, внушающую страх. Ей напоминали бы, что с ней становится светлее, но самом деле причина в другом. По ней всегда точно понятно, что же находится в комнате.
Я гордился своей сестрой, как гордился бы родным ребёнком.
– Герда, ты в порядке? – спрашивали её родители. Никто даже не догадывался сменить комбинацию слов, которыми они проверяют, способна ли их дочь функционировать дальше. Они могли бы спросить, как она себя чувствует, или заметить, что она выглядит плохо. Но в конечном счёте их, вероятно, не интересует её самочувствие, им нужно знать только, простоит ли она на ногах ещё один вечер, сможет ли вернуться домой из школы и заняться домашними делами.
– Они всегда только это и спрашивают, – пожаловалась мне Герда, с трудом сдерживая слёзы. – Но скажи… То, что я оглядываюсь на входную дверь каждую минуту, похоже на то, что я в порядке? Или то, что боюсь возвращаться из школы домой, боюсь получить низкий балл? Дома я не бываю в порядке, Алек.
Я оставался на ночь в комнате Герды, ожидая проверки из опеки и того, что мать и отца Герды лишат родительских прав, а я смогу стать её опекуном и увезти с собой. С отцом и мачехой я так и не пересекался, оттягивая этот момент до последнего. Я ни разу не спустился с чердака на кухню, когда дома был кто-то, кроме сестры. Это было проще простого, потому что родители даже не всегда возвращались после очередного «дела».
В один день проверка всё-таки явилась как раз тогда, когда все были дома. Мы с сестрой прятались на чердаке, пытаясь написать песню. Я пообещал Герде, что, когда мы переедем, будет у неё и гитара, и всё, что захочет. И что я научу её всему, найду лучших учителей, только бы сестра была счастлива…
Я спустился и испугался куда меньше родителей. Отец, к моему удивлению, меня сразу же узнал – неужели я совсем не изменился? Но ни он, ни мачеха не подавали вида, что впервые видят меня.
Проверяющие остались недовольны, постоянно записывали что-то. Пообещали вернуться и перед уходом подошли ко мне, поблагодарив за сигнал и обещая сделать всё, что в их силах, чтобы опекуном девочки стал именно я. Нам повезло. Они видели, как Герда прижимается ко мне и с каким выражением лица смотрит на родителей.
Отец и мачеха не сумели прогнать меня из дома, когда я напомнил, чем занимался все эти годы. Не желали они связываться с преступником и даже не подходили слишком близко, боясь до ужаса. Только обвинили во всех грехах, отправили сестру спать, а я увязался за ней, провожаемый презрительным взглядом отца. Ничего не изменилось. Как я и думал.
***
Родители меня проклинали. Отец едва не ударил Герду, но я вовремя сумел его остановить, перехватив руку и прошипев что-то в гневе. Хотел достать оружие, но в последний момент сдержался.
Пожертвовав нервами, силами и голосом, мы добились того, чего хотели. Отца и мачеху лишили родительских прав, а я уже проходил проверку, чтобы забрать сестру.
Благодаря Августу документы у меня были, имя – настоящее, что подтверждало моё родство с Гердой. Квартира в городе оформлена на меня, место работы есть в базе. Я счастливо улыбался, выслушивая последние рекомендации от опеки, пока сестра ждала меня в зале. Они приказали немедленно записать Герду в ближайшую школу, чтобы успеть до конца рождественских каникул, дали целый список указаний и отправили собирать вещи. Всё это заняло несколько дней, но действительно стоило того.