– «Последний трофей»,– прочитал он. – Герберт Виндзор. Человек, который придумал эту сцену... сцену убийства.
Глава 14
После того, как Викс вышел, Лоуренс уставиться на закрытую дверь пустым мечтательным взглядом. Касл прекрасно знал: это был знак, что мозг его молодого друга упорно работает.
Прежде, чем старший инспектор смог сформулировать вопрос, дверь вновь открылась. Появившемуся на пороге человеку Касл бросил:
– Привет, Вимисс. Хотите что-то сообщить?
Детектив-инспектор был как всегда лишен эмоций:
– Мы извлекли пулю из головы медведя. Как и ожидалось, это калибр 25. Я послал ее в лабораторию на экспертизу. – Он сделал паузу и добавил: – Кроме того, мы смоделировали траекторию пули. Это была тонкая работенка, но мы считаем, что справились.
Лоуренс навострил уши:
– Вы подразумеваете, что удалось увидеть фактический путь пули?
– Да,– кивнул Вимисс.
Лоуренс повернулся к своему другу:
– Мне хотелось бы на это взглянуть, Стив.
– Делайте, что хотите,– устало ответил Касл. – Вы нам тут больше не нужны.
– Этого я и боялся,– весело парировал Лоуренс и вышел.
Подходя к сцене, он увидел Майкла Трента. Актер направлялся к актерскому фойе в компании полицейского.
Легкомыслие и самодовольство полностью покинули Трента. Лоуренс вгляделся в измученное лицо и задался вопросом... Горе казалось подлинным. И все же это могло быть игрой.
В конце концов, Трент – превосходный актер.
Выйдя на сцену, Лоуренс с интересом стал рассматривать медведя. Из его пасти тянулась длинная бечевка до самой ложи, которую занимал Мервен.
– Выглядит так, словно ему тянут зуб, правда?– раздался рядом радостный голос.
Лоуренс кивнул молодому человеку, детективу-сержанту, который обычно работал с Вимиссом:
– Привет, Боб. Твоя работа?
Роберт Пенрин был вежливым и доброжелательным молодым человеком, который лишь недавно получил повышение. Ему нравилось говорить о работе:
– Да. Пояснить?
– Если обещаешь не грузить меня наукой.
Пенрин усмехнулся и поманил его пальцем:
– Тогда иди сюда. Братец Медведь заслуживает более близкого осмотра.
Лоуренс повиновался.
– До некоторой степени это животное – музейный экспонат, пережиток прошлого,– начал Пенрин. – Таксидермисты сегодня уже бросили наполнять шкуру опилками и закреплять чучело проволокой. В настоящее время они сначала моделируют тело, а затем натягивают на него шкуру... Мишка демонстрирует сочетание обоих способов. В частности, у него твердый череп. Далее идет внешний слой какого-то прочного вещества, а под ним плотно набитые обрезки кожи.
– Способные остановить пулю двадцать пятого калибра.
– Да. Если подумать, набитая голова не сильно отличается от коробок с тряпьем, которые используют наши баллистики, чтобы поймать пулю в лаборатории.
– Продолжай,– попросил Лоуренс.
– Как ты знаешь, пуля вошла в открытую пасть зверя. Она проникла через небо ниже носа и пошла под небольшим углом вверх. Пробившись сквозь дюймы кожаных обрезков, она, наконец, застряла в прочном внешнем слое, который не дал ей выйти через заднюю часть мишкиной головы.
– И, конечно, под мехом ее не видно.
– Правильно,– кивнул Пенрин. – Фактически пуля исчезла. Ничто не указывало, что она там есть. Если бы тебе не взбрело в голову заглянуть в пасть медведя...
Лоуренс пожал плечами:
– Вы, конечно, исследовали пулю.
– Да. Даже если бы она расплющилась и деформировалась, мы смогли бы утверждать по весу, что это калибр 25. Но пуля почти не пострадала: она прошла через набивку чисто и сохранила метки. Мы сможем сопоставить ее с пистолетом, который ее выпустил.
– Пока я слежу за твоей мыслью,– заметил Лоуренс. – Он показал на бечевку. – Теперь объясни это.
Пенрин заговорил с детским жаром:
– Она отмечает траекторию пули. Мы смогли вычислить точный угол входа и спроектировать линию к началу.
Лоуренс поднял палец:
– Это возможно, только если вы уверены, что сама цель не перемещалась.
Пенрин усмехнулся:
–Уверены? Да Мишка весит тонну. И он надежно прикреплен к возвышению. Чтобы его сдвинуть, потребуется не меньше полудюжины рабочих сцены.
Лоуренс вспомнил страсть режиссера к реализму и его настойчивость в использовании всего «настоящего». На этот раз он почувствовал к нему благодарность за это.
– Тогда удар пули... – начал он.
– Тут же поглотился,– закончил Пенрин. – Сомневаюсь, качнулся ли Мишка хоть на долю дюйма.