— Посадите господина Лурикова на стул и привяжите покрепче.
Верзила и его напарник легко подхватили Андрея Мироновича и быстро привязали его по рукам и ногам к стулу. В этот момент Венчиков насторожился:
— Гуляев, посмотри, кто там ходит.
Гуляев выглянул в первую комнату, которая была одновременно и кухней, и доложил:
— Никого нет, ваше благородие.
— А мне показалось, что дверь скрипнула.
Нет, Венчиков не ослышался. Это в кухню проскользнул Алимов. Он успел юркнуть за старый буфет, в образовавший за стеной угол, где стояло несколько ведер, а на вбитых в стену гвоздях висели чьи-то пальто и полушубки. Роман понимал, какая опасность грозит Фурсову, и не мог оставаться безучастным. Он приготовил револьвер: «Если начнут измываться над Андреем Мироновичем, перестреляю бандитов, развяжу его, возьмем их оружие и будем отбиваться. Наши же рядом, должны понять, в чем дело, и прийти на помощь».
Между тем Фурсов продолжал игру. Что ж, он согласен отдать какую-то часть суммы, вырученной за фабрику. Но Венчиков был неумолим. Приказал поднести пленника вместе со стулом к двери. Освободил немного от пут его левую руку и, вставив пальцы в щель между дверью и коробкой, начал медленно прикрывать дверь. Фурсов застонал:
— Не надо, отдам я вам ключи, изверги!
— Вот так бы сразу. — В который раз на жестоком лице Венчикова появилась хищная ухмылка. Было видно, что он упивается властью над беззащитным человеком. — Ну, где ключи?
— Развяжите меня.
— Скажи, где ключи, тогда развяжу.
— Они при мне, развяжите.
Венчиков коротко бросил:
— Развязать!
Через минуту Фурсов встал со стула и начал растирать затекшие от веревки места. Затем снял рубашку: на спине, пониже ворота, были в рядок пришиты три небольших ключа. Венчиков обрушился на своих:
— Раззявы! Как же вы его обыскивали?
— Так мы же оружие искали, ваше благородие... — пытался оправдываться верзила.
— Оружие искали? Вшей вам искать...
Он взял ключи, убедился, что все они от разных замков.
— А теперь шифр четвертого замка.
Фурсов надел рубашку, пересек комнату и сел на лавку.
— Не знаю, как вас величать, но подумайте сами: вы же меня на старости лет оставляете нищим. Если хотите — любую половину, по-божески. Слово дворянина, я не обижу вас.
— Ты что, опять за старое? Да я тебя, гада, на медленном огне поджаривать буду, пока не скажешь шифра. Я тебя инвалидом сделаю! — Венчиков угрожающе приблизился к Андрею Мироновичу. — Говори, старик, шифр говори. — Глаза его налились кровью, под кожей запрыгали желваки: вот-вот схватит руками за горло.
— Хорошо, запоминайте: тысяча восемьсот пятьдесят семь.
— Не путаешь?
Андрей Миронович хотел сказать, что эти цифры он никак не может перепутать или забыть: это год его рождения, но вовремя спохватился: «Нет, нельзя так отвечать. Если он мне поверит, это конец».
— Не должен перепутать. Приедем — увидите.
— Никуда ты, голуба, не поедешь. Поеду я сам, проверю твою память. — Венчиков повернулся к своим помощникам. — Ты, Гуляев, останешься здесь, будешь присматривать за старикашкой до моего возвращения.
Верзила спросил:
— Кто с вами, Кузьма Константинович?
По его тону Алимов понял, что знакомы эти двое давно. Но ответа дожидаться не стал, — сдерживая дыхание, осторожно, на цыпочках направился к двери. Вышел во двор, присел на скамейку. К нему подошел Сашка, сел рядом:
— Где ты пропадал? Полчаса ищу — как сквозь землю провалился.
— Плохо искал.
В этот момент из дому вышел Венчиков. Увидев цыгана и Алимова, сказал:
— Оба останетесь здесь.
— Вы что, хотите без меня поехать? — удивился Алимов. — Как же вы дом найдете?
— Не волнуйся, найдем — Венчиков повернулся к подошедшему коротконогому, в галифе и сапогах, бандиту: — Зови людей, поехали.
По знаку коротконогого из-за сарая выкатил автомобиль. Венчиков сел рядом с водителем, сзади втиснулось еще четыре человека. Стреляя дымом из выхлопной трубы, автомобиль выехал со двора.
События развивались не по плану, но Алимов уже знал, что делать.
— Да, Сашка, чует мое сердце: останемся мы с носом.
Цыган в ответ только растерянно хмыкнул.
— Что хмыкаешь? Посуди сам: откроют они сейф, выгребут все оттуда и станут, думаешь, голову ломать, как с нами поделиться? Накося выкуси!
Сашка какое-то время молчал, потом не выдержал:
— Считаешь, плакала наша доля?
— Даже не сомневаюсь.
— Так это же нечестно. Вы богача раскопали, я Данилу с вами свел, а он нас побоку. Нет, как только явится, я ему скажу...