– Вы запутались, и Ваш с ним секс не был продуманным шагом из собственной выгоды. Не был он и неосознанным действом из цели обустройства. Эту точку зрения Вы сами себе внушили, потому что не было альтернативной.
– А какова твоя?
– Вы сами сказали, что были очарованы влюблённым чистым взглядом пехотинца, отличающимся от хищных глаз капитана, и напоминавшим о Вашей прежней непорочности. Ваш поступок, да и вообще поездка с пехотинцем, были своеобразным погружением в себя, с целью познать, чего Вы жаждите от жизни. Узнать, что может быть иначе, чем в отношениях с капитаном, и выбрать, что Вам больше по душе. А секс, как я и сказал, – часть взаимоотношений. И попробовать его, по моему мнению, нормально!
– Просто ты такой же дьявол, как и я, вот и оправдываешь мои действия.
– Вы сами мне как–то сказали: «Давай не будем махать друг перед другом ангельскими крыльями»!
Майор довольно ухмыльнулась и попросила закурить.
Первое, о чём меня спросил пехотинец, когда проснулся, было ли мне хорошо с ним. «Да, – польстили ему мои уста, – вот только, не надо было нам этого делать! Но в этом виновата только я!»
Он привстал на койке и, посмотрев мне в глаза сказал:
– Не правда! В этом есть и моя вина. Я ведь понимал, что было слишком рано, но всё равно поддался соблазну. От равнодушия до любви не бывает резких скачков! Я не дурак.
– Нет, нет! – взяла я его лицо в ладони. – Ты замечательный парень, просто нам не по пути. Ты вряд ли поймешь, что я имею в виду, но я не хочу портить тебе жизнь. Думаю, мне пора покинуть тебя.
– Прошу, – схватил он меня за кисти рук, – не оставляй меня! Я дам тебе время, сколько захочешь! Ты только позволь быть рядом! Я обещаю, что не стану донимать тебя своими чувствами.
Мне стало жутко не по себе. Упрашивать девушку не уходить, понимая, что любовь безответна, мог только наивный юнец. Таким пехотинец и был, что вызывало умиление и горечь, и жалость, и чувство вины одновременно. Я понимала, что решение было за мной, ведь я сильней и взрослей, пусть не по возрасту и полу, но по духу. Возвращаться к капитану я не особо желала, ещё не успев разобраться, смогу ли с ним снова быть вместе. На тот момент дорога домой казалась мне возвращением в ад: к тщательной уборке и сортировке посуды, к поучениям от моего мужчины, к запрету принимать собственные решения, к чрезмерной экономии, к прогнившему окружению и ко всему, что с ним было связано. Но оставаться с пехотинцем мне было неприемлемо, ведь своим присутствием я давала ему надежду на то, что между нами может что–то вспыхнуть. И я, как всегда, приняла решение по совести:
– Ты прости, но я не думаю, что у нас что–то получится, сколько времени бы не прошло. Я и ты можем оставаться друзьями и сокурсниками. Мне очень жаль, но лучше горькая правда, чем сладкая ложь. Я пойму, если ты возненавидишь меня, и не обижусь.
– Куда ты поедешь? Что будешь делать?
– Подвези меня к телефонной будке у станции вокзала! Я предупрежу капитана, что возвращаюсь домой, а затем куплю билет на поезд до столицы.
– Так ты к нему решила вернуться? Разве он лучше, чем я? – чуть ли не на слезах спросил нежный друг.
– Ты для меня слишком хороший, а с капитаном у нас схожие моральные ценности, и это важно. Да и пойми правильно, я знаю, что значит остаться без крыши над головой. Я уже говорила, что мне необходима стабильность, которую он мне может дать.
– Так создай условия себе сама! Зачем ты цепляешься за старого жмота, который тебе даже кольца помолвочного не подарил!
– Прекрати так отзываться о нём! Он сделал мне немало хорошего и он не старый! – возмутилась я, ведь чувства к офицеру были по–прежнему живы во мне.
– Но он жмот! И мучает тебя, раз ты от него ушла! Когда женщине хорошо с мужчиной, она его не покидает!
– Спасибо за прекрасное путешествие и за все яркие эмоции, что ты подарил мне, милый мой! – я поцеловала пехотинца в щёку, и собралась выходить из трейлера.
– Постой! Я понял! Подвезу тебя к телефону! – он оделся и пересел в кресло водителя, а я с грустью посмотрела в окно на покидаемое нами море.
Жаль было оставлять всю эту красоту. «А сколько ещё прекрасного и неизведанного могло ожидать меня в поездке! Но задерживаться было бы эгоистичным и морально неверным по отношению к пехотинцу» – думала я про себя, глядя ему, ведущему автотранспорт, в спину.
– Послушай, давай я продлю путешествие с двух недель до конца месяца? К сентябрю вернёмся в столицу, а там, глядишь, твоя очередь в общежитие подойдёт. Ты же год как стоишь! Должны дать место! Живи с девчонками, учись, найди подработку, и создай свой безопасный мир сама! Зачем тебе быть на чьём–то содержании?