– Дам тебе совет на будущее! – защёлкнул он застежки портфеля. – Не слушай слова, смотри на действия! Только их сила важна!
Капитан вышел из-за кафедры и, не промолвив больше ни слова, покинул лекционный зал. Ещё с минуту я обдумывала всё, что он сказал, а потом и сама направилась к выходу. В голове была какая–то каша. А чувства заплелись в запутанный пучок прощения и грусти, любви и печали. Все студенты уже покинули здание академии, и наслаждались бабьим летом снаружи. Я шла по пустому коридору в собственных мыслях, и вдруг услышала голос пехотинца и капитана, идущих впереди на расстояние, и не замечающих, что я следую за ними. Стараясь и дальше оставаться «невидимкой», я тихонько ступала им вслед.
– Прошу Вас оставить её в покое! Мы пытаемся построить пару на любви и счастье! – на удивление смело прибегивал мой друг за офицером, ни на минуту, не замедлившим шаг.
– Молодой человек, Вы можете обращаться ко мне по вопросам лекции, но не по личным делам!
– Вы сами отпустили её в ту ночь, когда она решила отправиться в поездку со мной! И теперь она моя, и только я ответственен за неё!
– Ответственен, говоришь? – приостановился капитан и развернулся лицом к навязчивому собеседнику. – Ты сладко спал, когда её едва не изнасиловали!
– Откуда Вы знаете об этом происшествии? – стерев пот со лба, спросил мой друг.
– А ты полагал, что я свою женщину на желторотого пехотинца оставлю? Ты хоть представляешь, какой лёгкой добычей вы были для всего криминального мира наших окраин? Одинокий трейлер с двумя юнцами в нём, разъезжающими по глухомани государства?
– И Вы следили за нами?
– Да, за Вами следил мой, подающий надежды, сержант. Ему вовсе не помешает звание повыше, ведь он обезоружил и взял с поличным наркомана со стоянки, пытавшегося под воздействием наркотических средств изнасиловать женщину в туалете. Преступник сидит в следственном изоляторе в ожидание суда, а сержант спас девушку и приставлен к почётной грамоте.
– Тогда Вы знаете, что мы переспали, и нам было хорошо вместе! Я теперь её мужчина!
Капитан продолжил путь, глядя прямо перед собой, однозначно задетый словами пехотинца, за что я жутко ругала и его, и себя:
– Мужчина не раскрывает интимных подробностей отношений. Так делает мальчик в отчаянной попытке схватиться за то, что ему не принадлежит! – пристыдил он моего наивного друга.
– Как же Вы не понимаете, что она Вам не пара? Она молодая – Вы старый; она добрая, а Вы злой и самовлюблённый! Я же дам ей то, что ей нужно: любовь и спокойную семейную жизнь, в которой мы будем разводить собак и рожать детей!
– Ты – парень хороший! Справки о тебе я, само собой, навёл. Судя по армейской истории, служил в сухопутной пехоте. Значит, выносливый и надёжный. Вот только жажда тихой домашней идиллии говорит об отсутствие мужских амбиций, и выходит, что запросы твоей возлюбленной выше твоих желаний и возможностей воплотить их в жизнь. Или ты, действительно, считаешь, что разведение собак – это грань её способностей?
– Ваш центр ей тоже не интересен!
– Это пока! Она юная и капризная. С ней не надо спорить! Её надо направлять на правильную цель, ту, которая соответствует её потенциалу и характеру! Ты же уводишь её от цели.
– Я не позволю Вам развести нас! – возмутился пехотинец.
– И не собираюсь! За меня это сделает жизнь, ведь «твоё всегда к тебе возвращается»! На конец октября у нас запланировано бракосочетание, и поверь мне, оно состоится! – капитан открыл прозрачную дверь академии и вышел на тёплую улицу, оставив влюблённого парня внутри пустого холодного здания.
Я смотрела вслед своему офицеру, идущему к парковке, а душа рвалась к нему, как тогда, когда он покидал меня в казарме. Только сейчас ничто не сдерживало меня от того, чтобы броситься за ним. Так я и сделала! Больше не выдержав разлуки, я побежала к капитану.
– Ты куда? – схватил меня за руку пехотинец у самой двери.
– Оставь меня! – выкрутилась я, и уже не сдерживая слёз, вырвалась наружу.
Я пробегала курсантов и ту рыжеволосую девицу, что сидела рядом на лекции, но мне было всё равно, что они стали свидетелями этой сцены. «Капитан!» – закричала я любимому, когда он открыл дверцу машины. Обернувшись, он раскрыл мне свои объятья, в которые я бросилась, захлёбываясь в собственных слезах.
– Ты простишь меня за то, что бросила тебя? – спросила я, уткнувшись лицом в грубый материал его кителя.
– Я же сказал тебе однажды, что ты вольна уйти, если захочешь. Порой необходимо убежать, ради уверенности в том, что стоит вернуться. Ты не была обязана исполнить мой приказ остаться, а я был не в праве такой отдать!