– Муж с утра по делам поехал, я и решила, что в академию и на работу пойду. Чего одной дома сидеть?!
– Вот пойдут у вас детки, и тебе вовсе не покажется, что дома нечем заняться! – засмеялась она, а я промолчала, застенчиво улыбаясь в ответ. – На самом деле, это отлично, что ты пришла, потому что майор таможенной службы срочно созвал всех на заседание. Туда мы и отправляемся!
Я кивнула головой и последовала за начальницей в уже знакомый мне кабинет для совещаний. Как и прежде, на своих местах сидел майор и старший инструктор–кинолог.
– Особого продвижения по делу с продажей ценностей искусства заграницей не наблюдается, – обеспокоенным тоном начал майор. – Прокуратура Верховного Суда зашла в тупик, вычислив того, кто нелегально оформлял разрешение на вывоз картин, вот только кому, выявить, пока не удалось.
– Как так? – перебил инструктор–кинолог.
– А вот так миленький, что происходило это всё через посредника, которого тоже задержали, да только тот своих заказчиков в лицо не видел, а разрешение каждый раз на новую личность оформлялось. Причём иностранную!
– Дела…
– Список дипломатов, которые подозреваются в транспортировке, сокращён до пяти человек. Образцы с их индивидуальными запахами для наших ищеек поступят к вам в отделение уже в понедельник.
– Отлично! – вставила слово начальница. – Значит, сможем приступить к одорологической работе.
– Да! А ещё пришла наводка на закрытую выставку картин из личных коллекций высшего общества нашей страны, которая пройдёт в следующую субботу. По мнению разведки, наш перевозчик не упустит шанса её посетить. Нам нужно внедрить туда человека, не вызывающего подозрений, задача которого будет состоять в том, чтобы приглядеться к гостям, особенно к дипломатам.
– А Вы или кто–то из высшего офицерского состава таможни не подойдут на эту миссию? – спросил старший инструктор–кинолог.
– Мы же таможенники, а там все сливки общества будут, нас сразу вычислят те же, кто на приёмы к нам домой ходят. Конечно же, на выставке будут представители разведки, но лично мне хотелось бы проявить инициативу и подослать туда «своего» шпиона.
– Я могу помочь! – с азартом юности откликнулась я, выставляя свою кандидатуру.
– Ты слишком молодая, да и опыта нет, – погладила меня по руке начальница.
– Не согласен с Вами! – возразил майор. – Девочку никто не знает и своей юностью она не вызовет подозрений. Нам надо найти ей пару высокого звания, ибо других туда не пустят. Ваша помощница сойдёт за прекрасную любовницу какого–нибудь офицера.
– Я даже знаю, кто подойдёт на эту роль! – пришла мне в голову сумасбродная идея.
– И кто же?
– Подполковник МВД. Мужчина в возрасте, образованный и интеллигентный, отлично владеющий этикетом высшего общества и, наверняка, ценитель искусства. Мы с ним хорошо знакомы и в просьбе «просочиться» вместе на закрытую выставку, он мне не откажет.
Майор таможни задумчиво потёр подбородок, после чего приказал: – Исполняйте! Только все подробности докладывать и самой решения не принимать!
– Приказано! Исполнить! – отдала я честь старшему по званию.
Глава 66. Закрытая выставка
Когда я вернулась домой, капитан смотрел телевизор, сидя на диване. Услышав мои шаги по направлению в гостиную, он выключил звук.
– Кто дал тебе право освобождать пехотинца из заслуженного заключения?
– А ты собирался обвинять его в нападение?
– Собирался или нет, не важно! Я хотел, чтобы он отсидел положенные 48 часов за хулиганство и испытал страх быть осуждённым за нападение на офицера! Тем более, он прекрасно знает, что за всем этим следует пинок из академии МВД!
– Но он ведь не нанёс тебе ущерба!
– Он бы и не смог, но это не значит, что его надо прощать и торопиться освобождать. Любой проступок требует наказания! Без наказания не придёт понимание грани дозволенного!
– Пехотинец – хороший парень! Он мой друг, и он все понимает без ненужной жестокости!
– Что значит «друг»? – встал капитан с дивана и подошёл ко мне так близко, что я ощутила его горячее раздражённое дыхание. – Он твой любовник, который устроил цирк в день нашей свадьбы! Тебе не стыдно стоять здесь и защищать его передо мной?
– Но я не воспринимаю его, как любовника!
– Зато я воспринимаю! – повысил на меня голос муж.
– Прости! – сказала я, понимая всю абсурдность ситуации. В своём желание помочь товарищу, я позабыла о чувствах капитана.
– Повзрослей и пойми: твоя преданность ему не нужна! Ему нужно обладание тобой! Остальное хорошее, что ты предложишь ему, он растопчет из злости поверженного! Такова жизнь!
Я повинно наклонила голову, спокойно выжидая, когда мой офицер убавит пыл и с ним можно быть продолжить разговор.