– А есть доказательства, что это кто–то из них?
– По Вашему сомневающемуся тону, предположу, что слова разведки для Вас не аргумент? – предупредительно приподнял майор бровь, обязав меня этим жестом прекратить противоречия. Однако мой характер такого ещё ни разу не позволял:
– Почему бы к подозреваемым дипломатам не прибавить путешествующего на круизных лайнерах повара?
– Потому что молодой повар и зрелый дипломат – люди разного статуса и возможностей! – мягко встряла начальница, пытаясь усмирить мой гнев.
– Да почему же?! Если местная знать приглашает его накрывать свои банкеты, значит, он прекрасно зарабатывает и может позволить себе предметы искусства, которые стоят не так уж много здесь, но миллионы заграницей! Та же знать обеспечивает безопасность его перевозкам, находит клиентов и продавцов! Разведка же почему–то сосредоточилась исключительно на дипломатах, как будто представители других профессий не ездят через границу и не имеют ни денег, ни знакомств!
– Послушайте, молодая особа, признателен Вам за желание следствию помочь, но Ваша игра в детектива, где Вы решили предложить свою оригинальную версию, похожа на детские шалости, а у нас афера государственного уровня! Прошу Вас оставить догадки, не вынуждая меня выставить Вас из кабинета за неуважение к профессиональным разведывательным и таможенным органам!
– Я сама покину кабинет, но позвольте сказать напоследок, что этот самый повар предлагал мне свои услуги по приобретению любого шедевра музейной ценности! Что же разведка или Вы скажете на это?
– Сядьте и успокойтесь! – приказал майор. – А на это скажу Вам, что молодой человек, старше Вас на десяток лет, решил произвести впечатление, наобещав всякого невероятного. В искусстве Вы очевидно не разбираетесь, вот и навешать Вам лапшу на уши ничего не стоит!
– Почему же это так очевидно?
– Да потому что Вы молоденькая!
– Извините меня, но Вы изобилуете стереотипами, и они мешают Вам увидеть картину такой, какая она есть!
– Вы всё сказали, помощница инспектора–кинолога? – осадил меня, указав на должность, задетый за чувства, майор.
– Так точно! – отдала я честь и, сев на место, ни слова больше не сказала.
После заседания начальница вызвала меня в кабинет и отчитала за непозволительное поведение в зале для собраний. Я и сама понимала это, но ни мой характер, ни мой разум не были согласны с майором таможни, и они выступали против.
– Я же предупреждала, что никто не воспримет всерьёз твои детские версии! Ты опозорила и себя, и меня, переча старшему по званию! Стыд тебе и позор, глупая ты девчонка! – накричала на меня начальница. И мне, наверное, должно было быть стыдно, но я испытывала злость на них на всех.
– Я уверена, что повар, как минимум, достоин внимания властей! – ответила я ей.
– Я снимаю тебя с этого дела! Будешь продолжать помогать мне с собаками и на этом точка! – окончила спор начальница.
Уверенная в своей правоте, я не собиралась менять мнения, а потому и сама не хотела более участвовать в этом стереотипном фарсе. «Буду делать только то, за что мне платят! – раздосадованная ехала я домой после заседания. – Неблагодарные слепыши, а я ради них с подполковником на сделку пошла! Хотя нет! Это не они, а я дурная! Полезла помогать туда, где не просили! За родину, за справедливость! Альтруистка чёртова! Поделом мне!».
Приехав в нашу квартиру, я взглянула на часы, пробившие шесть вечера. До встречи с подполковником оставалось ровно два часа, и я вдруг ощутила, как волнение царапает мне всё нутро, а вместо слюны неприятная горечь отчаянья. Я должна была выполнить обещание и встретиться с ним, и вроде бы, я продумала, как перехитрить похотливого мужчину, да только всё равно на сердце было чувство, что вскоре я отправлюсь на измену капитану. Боязнь предать любимого пугала и расстраивала больше всего!
Я достала из шкафа красную шёлковую комбинацию, что подполковник подарил мне. Её декольте и подол, не достающий до колен, украшали чёрные кружева, а тёмные бретели лежали тонкими плетёными веревками. Вещь была красивой, хоть и откровенной! Я давно простила пожилого пошляка за этот подарок, да только пути назад уже не было и мне предстояло обмануть его ожидания этим вечером. Я понимала, что доволен он не будет и реакция пугала меня, как, собственно и весь мой план.