«Вот же мразь! – подумала я про себя. – Как же он врёт обо мне и не краснеет!». Чувство злости, казалось, дошло до самого горла и хотелось придушить Бугая на месте.
– Вольно, рядовой, можете сесть! – скомандовал капитан и обратился ко мне:
– Всё было так, как мы только что услышали?
– Никак нет! – не смогла я больше лгать и слезы потекли у меня по щекам.
– Я не дарил Вам эту ручку за сексуальное удовлетворение?
– Никак нет, капитан!
– Позвольте! – выкрикнул другой член комиссии. – Мы не знаем, кому верить. Девушка может, действительно, находиться под давлением своего молодого человека, а может и под Вашим. Кто–то другой должен вести допрос! Это не правильно!
– Не беспокойтесь! – улыбнулся в ответ капитан МВД. – Этот допрос чистая формальность, так как я уже знаю ответ! Дело в том, что на празднование Нового года я обратил внимание, как ревностно юноша относится к своей подруге. Обнаружив ручку с запиской, я провёл небольшую экспертизу, достав из регистратуры копии подтверждения о добровольной службе обоих рядовых. Посмотрите, пожалуйста, и передайте по кругу! – он протянул бумаги другому члену комиссии. – Подчерк на записке с ручкой полностью совпадает с почерком молодого человека на документах. Из этого нетрудно сделать вывод, что записку о сексуальном домогательстве написал рядовой от имени своей девушки. Это видно невооружённым глазом! А ручку рядовая получила от меня в качестве личной награды за успехи в военной учебе и продемонстрированное мастерство владеть своим телом на стадионе, которое наблюдали все члены комиссии. Я имел на это право. Награда не имеет никакого отношения к сексуальному склонению. По той причине, что рядовой подчинил девушку своей воли, она побоялась сама поведать вам это.
– Позвольте сказать своё слово! – встала я по стойке смирно.
– Говорите, рядовая! – дал мне добро член комиссии.
– Я действительно не писала этой записки, ведь причины для этого не было! Для меня было честью получить личную награду капитана, которую рядовой, что сидит рядом, отнял, приревновав меня к старшему по званию. О дальнейших его действиях мне ничего не известно, однако я слышала, как он планировал навредить капитану. Я находилась под его давлением и была вынуждена молчать, боясь насилия на месте службы.
– Ах ты, дрянь! – не сдержавшись, выкрикнул Бугай. – Предательница! Ты предала меня!
– Отставить! – усмирил его офицер. – А Вы садитесь, рядовая, мы Вас услышали.
Капитан отошёл к столу комиссии и прапорщиков, и начал с ними что–то обсуждать. Бугай поглядывал на меня глазами полными ненависти и сжимал кулаки до напряжения вен.
«Я была тебе предана, но из самолюбия ты мерзко обошёлся со мной, и я тебе отомстила!», – прошептала я Бугаю, пока никто не видел. Он хотел было «вспыхнуть» вновь, но к нам вернулся капитан:
– Подпишите документ о том, что во время патруля Вы отвлекались по личному вопросу. Помимо этого Вы совершили попытку оклеветать старшего по званию. Подписывайте! – обратился офицер к Бугаю, положив перед ним бумаги, и с сарказмом дав подписать их той самой ручкой.
«Ты на кого полез, щенок? Я капитан МВД, а ты желторотый рядовой! Мне за 40, а тебе и 20–ти не будет! Усы ещё не отрасли! Я таких, как ты, пацанов, по головам ходящих, насквозь вижу! – наклонившись к Бугаю, прошептал он. – Теперь тебя под трибунал, а мог бы делать карьеру!».
– Увести его! – скомандовал старший прапорщик.
– Приказано исполнить! – отдал честь младший сержант и увёл несчастного, но глупого Бугая на дальнейшие разбирательства.
Глава 29. Страх за правду
После допроса я вернулась в корпус на дежурство по кухне. Это был последний наряд, назначенный мне в наказание командиром. В голове крутилось всё, произошедшее за последние пару часов. На душе было скверно и мерзко. Хотелось смыть с себя всю эту грязь! Я мечтала о душе и о спасительной постели, где под своим одеялом я могла бы скрыться от тягот этого мира. Я драила пол с особым остервенением, мечтая поскорее закончить работу.
«Ты чего, Бугая «завалила»?», – спросила прихвостень Морского котика, делившая со мной дежурство уже который вечер.
Я ничего не ответила, не желая не с кем общаться, тем более с ней.
– Страшный ты человек! На твоём счету легенды этой казармы: Шустрый, Бугай, Морской котик! – продолжила она, несмотря на моё молчание.
– Если не заткнёшься, присоединишься к этим легендам! – сорвалась я на ответ.