Вечером у меня было дежурство по очистке территории от снега. Я всё ждала, когда же он придёт за местью и потащит меня в свою курильню, где обычно и выясняет отношения наедине. Я была готова к битве. Даже понимая, что он сильнее, я не робела. Мне словно хотелось какой–то физической разрядки. Было неважно, насколько сильно пострадаю я, мне просто жаждалось кого–нибудь ударить, невзирая на исходный результат. Однако он так и не пришёл!
– Бугай ещё не поимел тебя? – задела меня Морской котик, в очередной раз проходя мимо наших с Отвёрткой коек.
– Иди своей дорогой!
– Ничего, завтра на пару с Шустрым поимеют! Будет у тебя тройничек! – злобно захихикала она и прошла к своему месту в зале.
Я отвернулась к стенке и, стараясь не думать ни о чём дурном, заставила себя уснуть.
На утренней тренировке я увидела мужской взвод, что занимался на стадионе до нас. Среди парней был и Шустрый. Он выглядел возмужавшим и взгляд его, застрявший на мне, говорил о накопившейся злобе. Он провел пальцами себе по горлу, намекая мне этим жестом на расправу. Ох, лейтенант, как же мне хотелось показать ему средний палец в ответ, но я была под присмотром старшего сержанта и не могла позволить себе такую роскошь.
Во время обеденного перерыва, Шустрый встал в очереди за мной.
– Наконец–то я вернулся и готов стереть тебя в порошок! – прошептал он мне из–за спины, да так остервенело, что я почувствовала капли его ядовитой слюны у себя на шее.
– У тебя яиц не хватит! Уверена, что твоя трусость никуда не делась! Ты только выглядишь более зрелым, но нутро человека не меняется!
– А ты у нас эксперт, да? Предательница и потаскуха! Мне тут понарассказывали, что ты и с Бугаём мутила, и с каким–то капитаном, что тебе в отцы годится. По рукам, значит, пошла?
– Пошёл ты! – обернулась я к нему, озверев от его слов. – Да кто ты такой, чтобы судить меня? Козёл и трус! И я тебе это уже говорила!
Внезапно Шустрый встал боком ко мне, загородив залу видимость своей спиной, и со всей силы бросил свой же поднос на пол. Диким шумом металла о плиточный пол и дребезгом посуды, разлетевшейся на мелкие осколки, его поступок привлёк внимание зала, затихшего в эту секунду.
– Да она буйная! Мой поднос перевернула! – закричал он во всеуслышание. – Ненормальная! Ты что творишь? Посуду казённую поразбивала!
Я оторопела, не зная, что сказать и как себя повести.
– Рядовая, на выход! – скомандовал мне, разозленный шумом и беспорядком, дежуривший сержант.
Я вышла из столовой, и была сопровождена в кабинет старшего прапорщика.
– Снова Вы, рядовая! То стадион, то кухня! Вам в очередной раз выговор за нарушение порядка и дисциплины сделать? Или может в личное дело запись внести, коли это уже не первый случай?
– Не надо, прошу Вас! – взмолилась я, понимая, что, похоже, военное дело – мой единственный шанс устроиться в жизни, а занесение в личное дело, подпортило бы мне все старания, что я вкладывала в армейское обучение и службу.
– И Вы снова забыли армейский язык!
– Прошу простить! Больше не повториться! – выпрямилась я, как и подобает солдату.
– Так мне внести Вам в запись нарушения порядка, рядовая?
– Никак нет!
Старший прапорщик немного подобрел:
– Если бы Вы не так хорошо учились и не подавали перспектив, я бы занёс Вам выговор в личное дело, да жалко терять хорошего специалиста! Наряд на кухне вне очереди! В одиночку! И чтобы наутро посуда сверкала и пол блестел! А за порчу имущества казармы, с Вашей стипендии вычисления будут!
– Так точно!
– Приказано? Исполнить!
– Есть исполнять! – я отдала командиру честь и вышла из его кабинета.
Глава 34. Холод страха
Вечером я драила полы на кухне, перемывала всю посуду вручную, ведь годы были 80–ые, и посудомоечных машин в казарме ещё не было. Я ужасно устала, а руки разъело моющим средством. Надо было перчатки одеть! – подумала я, глядя на повреждённую кожу, да только было уже поздно думать.
Внезапно дверь кухни распахнулась и навстречу мне вошли Морской котик с двумя прихвостнями и Шустрый.
– Ну, добрый вечер! – сказал он мне, ехидно ухмыляясь и постукивая битой, одолженной из комнаты отдыха, себе по руке.
Морской котик заперла дверь, не промолвив ни слова.
Я слегка отпрянула назад, понимая, что их четверо, а я одна. Бита в руках этого труса меня, конечно, напугала до дрожи внутри. Я схватила нож из шкафчика, что был неподалёку, и направила его на их бравую команду.
– Подойдёте, и я за себя не отвечаю!
Все четверо рассмеялись.
– Очень страшно! – с сарказмом «бросила» мне Морской котик.
– Что бить меня собрались? Думаете, никто не догадается, что это Вы меня покалечили?