– Возможно, Вы и правы, – сомнительно прозвучал мой ответ.
– Да, я всё забываю, что ты ещё слишком юн и неопытен, чтобы в этом разбираться. Однако, несмотря на любовь к своей далёкой возлюбленной, со мной ты вступил в интимную близость. Так что не льсти себе о том, что ты другой! Вы все одинаковые! – съязвила майор, саркастично улыбаясь.
– То было пари, которое Вы проиграли.
– Только лишь пари?
Я улыбнулся, понимая, что вру сам себе, ибо моя страсть к майору была большим, чем победа в ставке на собачьих соревнованиях. Но это было в прошлом… когда я был её секретарём, а нынче я испытывал к ней нечто более глубокое, но, скорее, напоминавшее жалость, чем любовь.
– Можно я шоколад доем? – спросила она, заметно занервничав.
– Прошу Вас, угощайтесь! – пододвинул я ей оставшиеся четыре кусочка лакомства в шуршащей обёртке. – Так что там с дамочкой юристом? – спросил я, прикурив очередную самокрутку.
О, эта стерва, измывалась надо мной достаточно долго, пока я не покончила с ней, но это уже гораздо позже! А на момент первого курса я была расстроена и зла тем фактом, что она была постоянно у меня на глазах, да ещё и решает мою студенческую судьбу, будучи педагогом. Капитану я не говорила ни слова, потому что не хотела скандалов с любимым, посчитав, что он сделал всё, чтобы я могла учиться, но по своему мужскому простодушию не подумал, что меня заденет её присутствие в жизни. Она же занижала мне баллы по своему предмету, бросала колкости, устраивала подставы. На зимней сессии мы писали ответы на тест по юриспруденции для кинологов. Вопросы не были сложными. Они касались прав и обязанностей, возлагаемых на владельцев собак. Должна заметить, что, несмотря на неприязнь к преподавателю, я увлекалась самим предметом и тщательно готовилась к каждому уроку, ведь я, к тому же, не могла дать ей шанса «завалить» меня.
Так вот ответы на вопросы я писала, конечно, сама, но прямо посередине теста она вдруг подняла меня и публично обвинила в списывание у пехотинца, что сидел всегда рядом со мной, да ещё и сам частенько заглядывал в мои ответы.
– Это не правда! Я отвечала сама! – опровергла я обвинение.
– Останешься после теста, и дополнительно напишешь мне о процедурах, связанных с регистрацией собак в национальных реестрах. Хоть это твоя глупая головка смогла запомнить?
– Но тест сегодня не об этом! Он о владельцах собак, а не о реестрах. Я не буду делать того, чего нет в схеме!
– Ах, раз отказываешься выполнять дополнительное задание, значит, не учила и меня на лекциях не слушала! Хотя … может ты просто не в состояние запомнить элементарное? Иногда я удивляюсь, как ты прошла на кинолога?! – бросила она мне обидную подколку.
– Прекратите меня оскорблять! Я всё это время готовилась к другим вопросам теста! Мне хотя бы время на повторение про реестры нужно!
– Всё ты врёшь! Точно также и с теми вопросами, что лежат перед тобой! Я видела, как ты списывала у соседнего студента, у пехотинца. Сейчас отправлю тебя к начальнику академии за жульничество, вылетишь отсюда с выговором! – угрожала она мне.
– Перестаньте меня дискредитировать! – взорвалась я от несправедливости и обиды.
– Какой позор! И, представляете, она живёт с мужчиной, который хочет открыть свой кинологический центр! Хотя, что уж там живёт, какой толк от её сожительства – спит скорее с ним!
– Вы не имеете права на всю аудиторию говорить о моей личной жизни! Это вообще не профессионально – переходить на личности!
– Ты меня пристыдить ещё решила? Или в педагогической некомпетентности обвинить? Да как ты смеешь! На выход! Сейчас же!
Паскуда потащила меня к начальнику нашей академии, небрежно схватив за рукав униформы. И хотя ростом она была куда ниже меня, и мне было несложно отвертеться, я не сопротивлялась, испугавшись, действительно быть отчисленной с учёбы.
– Ты что думаешь, я тебя терпеть буду, такую всю из себя красивую и молодую? Тебя, которая увела у меня перспективного потенциального супруга? – ядовито выдала она в коридоре.
– Ну, я подозревала, что у Вас на него виды! Только зачем Вы меня сюда приняли, а теперь выставить пытаетесь? Зачем помогать, а потом вредить?
– Дура ты малолетняя, я не тебе помогала, а ему услужила! Он за тебя просил уж больно самозабвенно и страстно! Правда, за взаимную услугу, но тебя взрослые дела не касаются!
Со слов этой стервы я сразу решила, что капитан с ней переспал. Безусловно, её бабские мотивы мне были понятны, ведь знаешь, как говорят: «хочешь быть женой генерала – выходи замуж за лейтенанта!», а мой капитан уже был званием повыше, а карьерные амбиции у него были ещё более высокими. Кроме того, он был мужественным, решительным и сильным. И если уж меня, юную и наивную это привлекало в нём, то ей, зрелой и опытной, это виделось очень перспективным! Да и на такой холере, как она, вряд ли было много желающих жениться! Но это был мой мужчина, и сердце охватило огорчение и боль от объявления о его измене.