– Ну, ты всегда был маминым любимчиком, хоть она и заставляла тебя пахать на семью. Неудивительно, что тебя приняли обратно!
– Она и тебя примет! Ты только прощения попроси! – вымолвил братец, некогда казавшийся мне идеалом мужчины, но в одночасье скатившийся до ассоциации с побитым щенком, вернувшимся в будку.
– Нет уж, спасибо! Я приехала всего на сутки по делам. А это мой жених! Он капитан Министерства Внутренних Дел, руководитель отдела по борьбе с наркотиками. У нас скоро свадьба! – гордо подняв голову, представила я своего избранника.
«Ой, простите! – пожал брат руку капитана. – Я не знал, что вы вместе!».
Возлюбленный надменно улыбнулся, не ответив ни слова, и по его улыбке я поняла, что он заслуженно повесил на брата ярлык непутёвого человека.
– А я уже женился! – вновь удивил он меня. – На твоей подружке, соседке, что жила в доме напротив. Привёл её к нам домой. Дочку с ней родил. Теперь живём все вместе. Она и нашей маме помогает, и за отцом, когда необходимо, смотрит. А я работаю на обувной фабрике и помогаю им всем, – без сомнений довольный своими буднями, похвастался брат.
– Ты хочешь сказать, что ты из собственной супруги рабыню материнскую сделал? – возмутилась я.
– Почему ты постоянно против мамы? Моя жена – её сноха, и как положено по дому помогает!
– Зная мамашу, я бывшей подруге не завидую!
– А ты где все это время была? В столице мужей искала? – обиженный за драгоценную родительницу, бездумно повторил он её же слова.
– За языком следи! – вступился за меня капитан. – Она служила, а не ныла в общежитие ВУЗа. А ты служил?
– Ты что, правда, служила? – рассмеялся брат, проигнорировав вопрос моего офицера. – Ты? Наша великая неженка?
– Представь себе! – рассердилась я на его смех. – А сейчас я перешла на второй курс в академии МВД, и вскоре я и мой будущий муж откроем собственное дело! – похвасталась я, желая поставить брата на место.
Он перестал смеяться и, поджав губы, восхищённо, но с горчинкой зависти в глазах, закивал головой:
– А дети есть?
– Детей пока мы не планируем! Сначала карьеру надо сделать, а уж потом рожать ребёнка! – разгневавшаяся на брата, бросалась я козырями, желая вызвать в нём чувство собственной ничтожности.
«Жестоко? Наверное, да. И, наверное, это был первый шаг к моей стервозности!» – ухмыльнулась майор.
Я и сама не знаю почему мне хотелось «раздавить» его, словно клопа. Он был ни в чём не виноват, если только в собственной слабохарактерности. Но обида и злоба за то, что я страдала эти годы, пока он прятался от тягостей мира за маминой юбкой, пускали яд в мою разгорячённую кровь.
– Ладно, нам пора! Передавай привет младшим братьям и сёстрам, коли помнят меня, и доченьку от тёти поцелуй! – искренне сказала я и, не дождавшись его ответа, взяла под руку капитана и горделиво двинулась вперёд.
– Подожди! – окликнул он меня. – Я про детей спросил… Просто тот фермер, с которым ты жила, растрепался по всей округе, что ты якобы спала с ним, а гуляла с сержантом, и от последнего понесла. Навязаться ему в дом хотела, чтоб он тебя с ребёнком содержал, да только он прогнал тебя, как … шлюху. Я и спросил, есть ли…
– Нет никакого ребёнка! Он со злости, что бросила его, подонка, наплёл на меня с три короба. А ты и повёлся!
– Нет, нет! Я… тебя–то рядом не было, чтоб опровергнуть слухи. Ты осторожней на улицах. Знакомые могут гадостей наговорить, не реагируй и не принимай близко к сердцу!
– Спасибо за заботу, братец! – распрощалась я с ним.
Вконец разъярённая, я вся горела от ненависти к фермеру, вспыхнувшей с новой удвоенной силой. «Расстались давно, а всё никак не успокоится!» – злилась я про себя.
– А язвить ты умеешь! – заметил капитан, когда мы свернули за угол.
– Покончим с фермером и сразу же уедем отсюда! – сказала я сама себе, и слова прозвучали как приказ, который я намеревалась исполнить.