– Зачем ты пришёл? – ошарашенная и уже забывшая, как выглядит мой супруг, спросила я.
– Переспать с тобой, на что имеет право муж! – со злобным сарказмом ответил он и указал пальцем на постель. – Вижу, ты подготовилась! Вырядилась, помылась! А это точно для меня или для старшего лейтенанта?
Я поняла, что младший офицер провалил задание, и капитан явился на разборку, специально сняв интимную комнату, тем самым намекнув на мою измену с лейтенантом, цинично позабыв о том, что и сам «не чист».
– Да, я знаю о расследование, в которое ты его втянула! Вот тебе папка с моими статьями расходов и доходов. Он же её должен был добыть? – оскорблённый, поднял он голос, и по моей коже побежала дрожь. Я осторожно взглянула на бумаги, что он швырнул на стол, не решаясь дотронуться до них.
– Забирай, пока я позволяю! Сам он тебе уже ничего не принесёт!
– Что ты с ним сделал? – испуганно спросила я.
– Ну не убил же! Поставил на место, напомнив, что ты по–прежнему моя жена, а вот он уже мне не друг, а с теми, кто записан у меня в чёрный список, я мало церемонюсь.
– Да ты сам любовницу завёл, а строишь из себя обиженного мужа! – заступилась я за свадебного свидетеля.
– Если бы ты не совершила глупость, по которой сейчас сидишь в тюрьме, мне бы не пришлось тебе изменять! Но я мужчина и у меня есть нужды!
– Если бы ты не помешал процессу апелляции, на которую собирался подавать мой защитник, то твои мужские потребности были бы удовлетворены мною сполна!
– Да, я приостановил этот процесс, потому что ты носишь ребёнка, нагулянного на стороне. Возможно, от того же Пехотинца – наркомана, засунувшего тебя в эту клетку.
– Это твой ребенок! – не выдержав оскорблений, закричала я. – Твой, ясно? У меня не было никого, кроме тебя в тот период.
– Я тебе, кажется, рассказывал, почему избавился от прежней жены? Она, как и ты, залетела от Бог весть кого, и так же пыталась навязать мне чужого отпрыска.
– Врач–гинеколог объяснила мне, что варикоцеле не исключает возможности зачать дитя! Мне не хочется вставать на сторону той стервы, но, возможно, она не солгала, что ребёнок, действительно, твой, так же, как и тот, которого я ношу под сердцем.
– Я, по–твоему, идиот? – внезапно ударил он кулаком по столу. – У меня третья группа крови, у неё – первая, а ребёнок родился со второй!
– Анализ крови не самый верный показатель, – тихонько возразила я. – Может, к тому времени, когда родится наш сын, анализ ДНК будет доступен не только судебной экспертизе.
– Даже если он и наш, во что я не верю, а потому и потерял к тебе уважение, я говорил, что не желаю иметь детей!
– Я сама буду воспитывать сына.
– Нет! Теперь я твой муж, и ты будешь делать то, что я прикажу! Сама ты не в состоянии ни мыслить, ни действовать по-взрослому! О каком ребёнке может быть речь? Моё слово - закон! Усвой это раз и навсегда! – приподнялся он со стула и, прокричав мне это в лицо, больно ткнул пальцем в мой висок.
Испугавшись, я промолчала, а он сел и нервно протёр пот со лба. Чуть успокоившись, продолжил спокойным тоном:
– Давай расставим все точки над «и», ведь ради этого ты засылала ко мне старшего лейтенанта! Как ты прекрасно знаешь, после твоего бездумного поступка, мне запретили и думать о центре кинологии. Однако после суда со мной связался бывший тесть, до этого вложившийся в открытие центра. Он предложил мне сделку: его связи и деньги, которые возобновят мою мечту, в обмен на больший процент с будущих доходов и место его дочери в совете директоров. Я, конечно же, согласился, и вот центр кинологии вскоре будет открыт. Но мне необходимо выждать испытательной срок в 12 месяцев со времени открытия, без происшествий, калечащих мою репутацию, потому как негатив зацепит всех моих бизнес–партнёров. По этой причине, я временно заморозил твоё дело по апелляции, хотя, конечно же, и я, и адвокат заметили нарушенную судьёй презумпцию невиновности.