– Ты оставил меня в тюрьме, чтобы я не сорвала твои планы? – пробежал по мне ток от шока услышанного.
– Не ты, а ребёнок, которого ты носишь. Пойми, что после первого развода в военных кругах стало известно о моей неспособности зачать. Беременная от неизвестного, ты опозоришь моё имя, и даже развод с тобой не очистит его, а у меня проверочный срок. Я уже говорил, что в нашем деле очень важна правильная репутация.
– Ты променял меня с сыном на центр кинологии!
– Нет, я обеспечиваю нам светлое будущее, несмотря на тот мрак, в который ты вогнала нашу семью. Апелляция, очищающая твоё несправедливо опороченное имя, будет подана сразу же, как только ты сделаешь аборт. Её рассмотрение займёт около года, необходимого мне для стабилизации бизнеса. Заодно не навредишь мне ни чем. А когда выйдешь «чистой» из тюрьмы, я приму тебя обратно, вернув место в академии МВД и в моём сердце!
– Аборт? – встала я из–за стола.
– Да, аборт! И не надо истерик! Повзрослей, наконец, и услышь, что я тебе говорю! Наш центр принесёт очень хороший доход! Ради этого стоит потерпеть и пожертвовать многим!
– Пошёл вон отсюда! – указала я пальцем на дверь. – Ты ничем не лучше фермера! Такой же убийца, только способ другой! И такой же блядун! Меня за решёткой оставил, а сам любовницу завёл! Да с чего ты вообще взял, что я собираюсь с тобой жить и к тебе возвращаться?
– Ты предала меня и чуть не сломала карьеру своим разгульным образом жизни! Я же даю тебе шанс всё исправить!
– Пошёл! Я не желаю с тобой говорить! – затряслась я от нервов, горечи и обиды.
– Сядь, сейчас же! – вскочил он и «рявкнул» на меня.
Дверь комнаты открылась и внутрь зашла продажная надсмотрщица: «Что–то случилось? Заключённая ведёт себя агрессивно?». Капитан вывел её за дверь и «разобравшись» вернулся обратно ко мне, рыдающей от несправедливости этого мира.
– Я не стану делать аборт, ты понял? Никогда и не за что! – оттолкнула я супруга, попытавшегося меня обнять.
– Милая, ты моя молодая жена и ты научишься послушанию по–хорошему или по–плохому.
– По–плохому? Тюрьмой меня сломить решил? Или бить вздумал? Я вспомнила, как груб ты был с бывшей женой на нашей свадьбе, и как твоя мама сказала мне как–то «ужиться с моим сыном сможет только ровня ему, умеющая дать отпор, когда необходимо». Она, ведь, об этом говорила, так? Ты наказываешь жён, эгоистично считая нас собственностью, а не людьми! Да я сама подам на развод! Я не твоя вещь и никогда не позволяла себе быть чьей–то вещью!
– Не придумывай! – горделиво поправил он китель и полез в дипломат. – Вот тебе блок сигарет. Твой недолюбовник поведал мне, что здесь они ценятся, как ходовая валюта. Используй, чтобы жить спокойней! Самой тебе курить я запрещаю! Вернёшься домой с дурной привычкой, пеняй на себя!
– Я только что сказала тебе, что не позволю распоряжаться собой!
– Посидишь ещё немного! А когда осознаешь, что на воли кроме меня ты никому не нужна, надеюсь, исполнишь мой приказ и избавишься от следа порока в своём чреве, – проигнорировал он мою непокорность и покинул комнату, припустив фуражку в прощание.
Глава 8. Беседа со Старшей
Знаешь, лейтенант, выходя замуж юной, закрываешь глаза на недостатки человека и считаешь, что сможешь изменить его, смягчить своей заботой и любящим сердцем. В глубине души я полагала, что нежелание мужа иметь детей – этакая маскировка неспособности их зачать, и всё это время надеялась, что, узнав о моей беременности, он поверит в своё отцовство и примет малыша. Я думала, что любовь, что он вроде бы испытывал ко мне, растопит чёрствое сердце и перельётся на сына. Увы, теперь я понимала, что дело было вовсе не в его сомнениях или обидах на меня, а попросту в том, что не я, не ребенок ему были не нужны в качестве семьи. Капитану нужно было одно – мои услуги домохозяйки и следование ему в достижение цели, а целью был исключительно кинологический центр. Испытай он ко мне хоть немного душевного тепла, не оставил бы безжалостно в тюрьме. Теперь же образ супруга стал прорисовываться отчетливее в моей голове: холодный, беспринципный карьерист. Вот кем он был! И любовь его ко мне была такой же мёрзлой и меркантильной. А ещё я не понимала его измены! Я не могла себе объяснить, как и для чего, недавно женившейся мужчина, мог завести любовницу. Вот так просто! Ведь не прошло и полугода с того момента, как я попала в колонию. Неужели он настолько не ценил и не любил меня, что сразу бросился искать утешения в объятьях другой. А ещё, ты вряд ли поймёшь, дорогой, но беременной женщине тяжело и в обычных условиях, а уж в тюремных и подавно. И, несмотря на сердечную рану, причинённую супругом, меня больше заботили мысли о здоровье малыша.