Глава 3. Солнце во мраке
По прибытию в исправительное учреждение я была провожена местными контролёрами в карантинное отделение, где подверглась полному телесному обыску, а те немногие вещи, что я имела при себе, были изъяты на хранение, на время срока. В течение нескольких дней я проходила комплексное медицинское обследование, результаты которого чётко фиксировались в моей амбулаторной карте. Свидания и разговоры по телефону на время карантина были запрещены. Наверное, так даже было лучше, ведь одиночество, печаль и чувство страха не отпускавшие меня всё это время, лечились надеждой на то, что там, за бесконечными решётками и железными дверьми, ко мне рвётся и ожидает кто–то родной.
За сутки до перевода в обычную камеру меня повторно препроводили в кабинет психолога, которая днём ранее составила мой психологический портрет и исключила суицидальные наклонности, агрессию и психические отклонения. Рядом с ней сидела молодая врач мне неизвестная. Обе смотрели на меня внимательным, оценивающим взглядом.
– При поступлении сюда, санитар зафиксировала у тебя синяк и лёгкий порез на правой скуле. Откуда они взялись? – спросила зрелая психолог.
– Я уже говорила, что споткнулась и ударилась лицом о край стола в судебном изоляторе, – выгородила я капитана, простив за побои, которые не оправдывала, но понимала их истоки.
– Знаешь, в женской тюрьме всё не так как в армии или в мужском исправительном заведении. Тут никого не гнобят за сотрудничество с администрацией, медперсоналом и начальством. Напротив, здесь такая связь поощряется сокамерницами. Можешь сделать первый шаг к налаживанию отношений с нами, сказав сейчас правду.
– Я правду и говорю!
– А у меня есть версия от конвоирши, присутствовавшей в суде, что это муж тебя обидел.
– Какое это имеет отношение к медицинскому осмотру и моему нахождению здесь?
– Мы вносим любые отклонения в твою медицинскую карту. Её копия вместе с остальными важными сведениями о тебе будет передана твоему супругу. Но не стоит его бояться! Если он бьёт тебя, то этим займётся полиция.
– Вы уже внесли травму при падении. К чему снова этот вопрос?
– Ты беременна, – с ошеломляющим известием вступила в беседу молодая докторша. – Я гинеколог, изучавшая твои анализы и результаты осмотра, что проводила моя коллега. Если муж регулярно бьёт тебя, то ты обязана подать на него заявление, потому что от этого тоже зависит, где будет содержаться дитя после рождения: с отцом или в доме ребёнка.
– Что Вы сказали? Я беременна?
– У тебя срок около пяти недель. Разве ты сама не заметила задержку?
– Да, но я винила в этом стресс. Наверное, в анализах какая–то ошибка! Понимаете, мой муж… не способен зачать, а кроме него у меня не было мужчин.
– Значит, ты «залетела» от святого духа! – неприятно сморщилась психолог.
– Я прошу разрешения пройти повторный осмотр, – обратилась я к гинекологу. – У супруга варикоцеле, его сперма плохого качества и не в состоянии оплодотворить яйцеклетку.
– Плохое качество сперматозоидов не исключает возможности зачать ребёнка. Тут скорее случай играет роль или Бог, кто в него верит, – объяснила она мне, улыбаясь. – На повторный осмотр мне понадобится разрешение, а пока что ответь на вопрос: «Муж проявляет насилие в доме?».
– Нет, – отчётливо ответила я, внутри расцветая, как первый подснежник, пробившийся к свету из–под талого льда. Мне сложно было поверить в услышанное, но по моим щекам текли невидимые слёзы счастья и надежды, что я вновь обрела.
Вернувшись в карантинную камеру, я прислонила свои ладони к животу, и взглянула на них, слегка трясшихся от восторженного волнения. Я закрыла глаза и позволила себе зарыдать. Наконец–то ком горечи и боли, застопоренный в горле, поднялся вверх и вылился слезами из глаз. Я плакала о своей судьбе, о несправедливости осуждения, о капитане, о плоде в моём чреве, которого совсем не ждала, но безумно желала. «Как же так? – говорила я с небесами. – Внутри меня малыш, а я внутри железной клетки! Куда мне его принести? В дом ребёнка при тюрьме? Отдать мужу, не любящему детей, или его неприятной мамаше? Как он будет расти без меня? Нет, нет, надо выбираться! – сделала я глубокий вдох и открыла глаза. – Чего бы мне это ни стоило, я должна выйти отсюда раньше назначенного срока!».