Решительно раздвинув плечом греющихся, Семен шагнул к огню. Кто-то заворчал, споткнувшись о брошенное полено, но Чекунов не обратил на это внимания. Обвел взглядом стоящих:
- Все здесь?
Бойцы неуверено переглянулись:
- Вроде все. А тебе что?
- Сейчас нужно снять брезент с фургона, очистить прицеп от мусора и подготовить его под погрузку раненых.
- Ну так, скажи вон бабам, пусть сделают.
Люди явно пригрелись около костра, и идти возиться с сырым брезентом, и песком, пропитанным кровью не хотел никто. У Семена кружилась голова от недосыпания, воспоминания мешались с реальностью, и, на минуту, ему показалось, что перед ним новобранцы, прибывшие в их ИПТАП.
- Разговоры в строю! У женщин своя работа. Восстановить порядок в фургоне нужно быстро.
- Слушай, да ты никак зазнался? Что, раз тебя капитан заместителем назначил, так ты перед ним выслуживаться будешь? - красноармеец стоящий с другой стороны костра, хитро осклабился.
- Выслуживаюсь, говоришь, - Семен не отвел взгляда, - а ты, когда по гансам стрелял - перед кем выслуживался?
- Так, это, - оторопел красноармеец, - это,ж, враги! Их уничтожать надо!
- А раненые, наши, - Семен медленно повел головой в сторону лежащих на поляне, - тоже, враги?
Ошеломленный боец только хлопал глазами, нев силах произнести ни слова.
- Я гляжу, ты вроде и взрослый, а ума не нажил... Или, тебе невдомек, что чем больше мы тут стоим, тем больше у немцев времени, чтоб нас найти? Ты, то, если что, и удрать можешь... А раненым не выжить...
- Ты говори, да не заговаривайся, - перебил Чекунова другой боец, постарше, - жить тут все хотят. Себе то мы не враги...
- А если не враги, - в голосе Чекунова прорезалась злость, - чего резину тянем? Посты не выставлены, машина к движению не готова. Ждем, когда немцы соберутся и догонят? Думаете, они нам броневик, что на дороге сгорел, не попытаются припомнить?
Молчание было ему ответом.
- Тогда так. Ты и ты, - палец Чекунова поочередно указал на двух бойцов с ручным пулеметом, - займете позицию вон на том холмике. Котелки возьмете с собой, поедите там. Но - поочередно. Вы, двое, - двое красноармейцев помоложе оказались отделены от остальных движением руки Семена, - быстро перекусить, и - вперед. Пройдете дальше по дороге, где-то на километр.
- Анастасия Ивановна, выдай еду этим четверым в первую очередь, - обратился к санитарке Чекунов. Та только молча кивнула, не прекращая помешивать варево, булькающее в ведре.
- А остальные - со мной. Нужно быстро привести фургон в порядок. Времени у нас в обрез. Или, опять, разговоры разговаривать будем?!
Переглянувшись, красноармейцы двинулись выполнять приказ...
Семен смотрел, как бойцы, расходятся по указанным местам, и явственно чувствовал, как новый груз придавливает его к земле. Во что он ввязался? Мало ему фургона с ранеными, так ведь теперь, выходит, он несет ответственность и за этих людей, тоже? Чтобы стать силой ,способной противостоять немецким солдатам, им придется вспомнить, что они не просто кучка окруженцев, пробирающихся через враждебное окружение. Они - подразделение армии. Той армии, что через три с небольшим года войдет в Берлин. Пусть, даже этого и не знают те бойцы что сейчас, матерясь, стаскивают цепляющийся за пулевые отщепы, брезент с фургона.
Впереди будут еще и отступления и поражения. Будет гибель в немецких котлах целых армий и фронтов. И, наверное, не в силах одного человека, повернуть ход истории круто в сторону.
Однако потом, шаг, за шагом, красноармейцы двинутся на запад. Все так же, преодолевая огонь и теряя друзей. Но, может быть, если Семен выполнит отданный самому себе приказ, в строю победителей будет стоять на несколько человек больше? И, тогда, в мирной жизни, у них будут дети. И внуки. Внуки, которым они смогут рассказать о войне. И о цене Победы.
И есть надежда, что на черном камне обелиска не будеть блестеть разбитое бутылочное стекло?
Вот только, чтобы проверить - надо дожить. В прошлый раз ему это удалось, а как получится сейчас? Ведь все пошло не так. И, значит, придется вспоминать все свои навыки и умения, весь, кровью заработанный, опыт. Кстати, об опыте: рука скользнула за отворот шинели, щелкнул включенный предохранитель пистолета. Второй попытки бунта Семен допускать не собирался...
Дальнейшие пара часов пролетели как одна минута. Обиходить раненых, залатать фургон, осмотреть тягач (черт, как же быстро топливо расходуется), набрать воды про запас... И вот уже мотор машины тихо гудит на малых оборотах. Андрей Шилин, видный в открытый рубочный люк, опустил голову и внимательно вслушивается в рокот двигателя. Возле "Комсомольца" стоят бойцы, которые займут места на боковых скамьях.