— Вы шли во дворец? — офицер тем временем с интересом рассматривал незнакомку, отмечая грациозность худенькой не по моде фигуры и приятность черт лица.
Невысокая, стройная, темные волосы (на парик не похоже, стало быть, свои) уложены в незамысловатую прическу. Не красавица, и вполне могла показаться обыкновенной, если бы не огромные, на пол-лица серые глаза, сейчас смотрящие на него в некотором испуге.
— Я? — Настя беспомощно огляделась, и судорожно поправила шаль, соскользнувшую с плеча при столкновении, — Да, я действительно шла во дворец.
— Осмелюсь поинтересоваться, зачем?
Анастасия еще раз взглянула на незнакомца и, заметив в его глазах азартный огонек, собиралась резко одернуть его, справедливо указав, что её дела никого не касаются, но вовремя сообразила, что офицер Преображенского полка вполне может провести её мимо всех постов.
— Я шла на аудиенцию к императрице, — Настя постаралась, чтобы голос звучал твердо.
— Вот как? — преображенец еще раз внимательно посмотрел на девушку, та кивнула, подтверждая свои слова.
— Вы могли бы меня проводить? — она набралась смелости и с кокетливой мольбой посмотрела на гвардейца. — Я боюсь, что заплутаю.
В этот момент девушка была сама себе противна, но у нее не было выбора.
— Конечно! — обрадовался тот.
Вообще-то, передав дежурство, он собирался идти в казармы, но не в духе Григория Белова отпускать вот так хорошеньких незнакомок. К тому же звериная часть натуры, его волк, просто наслаждался запахом девушки: чистый, свежий, точно мята у лесного ручья, он кружил голову.
Белов еще раз внимательно осмотрел незнакомку. Девица явно благородного происхождения, это видно и по осанке и по тому, с каким достоинством она держит себя.
И коли незнакомка так уверенно заявляет об аудиенции, то положенная по уставу челобитная уже рассмотрена князем Черкасовым и передана государыне, а та поставила свою резолюцию. К тому же запах… он так дурманил голову. Волк внутри радостно тявкнул.
— Пойдемте!
Белов галантно, согнул руку, предоставляя девушке возможность взять его под локоть. Настя замялась.
Пройтись рука об руку с незнакомым мужчиной без сопровождения считалось верхом неприличия. Но выбора не было. Девушка еще раз взглянула на гвардейца и решительно положила свою руку поверх его.
— Пойдемте! — сказала она.
Белов тихо усмехнулся, от него не укрылись сомнения, отразившиеся в глазах незнакомки. Гвардейцу вдруг захотелось по-детски поддразнить свою спутницу. Завести в одну из деревянных беседок-галерей, увитых диким виноградом и поцеловать в красиво очерченные губы, но взглянув на огромные серые глаза, гвардеец сдержался. Более того, от таких мыслей он вдруг почувствовал что-то похожее на стыд. Волк тоже прижал уши.
Григорий нахмурился и уже внимательнее посмотрел на девушку, гадая, не ведьма ли. Хотя нет, ведьм оборотни чуяли за версту. К тому же перед ним была явно девица. Не стала бы женщина, столкнувшаяся с мужчиной и оттого невольно прижатая к нему, так краснеть и ахать.
— Пойдемте, — требовательно повторил гвардеец, слегка злясь на самого себя за невнимательность. Он не водил адьюльтеров с девицами, предпочитая дам опытных и замужних. Впрочем, слово не воробей, поэтому девицу следовало сопроводить к императрице, после чего можно было вернуться в казармы.
Слегка сдерживая шаг, чтобы не заставлять девушку бежать за ним Григорий, приветливо кивнув часовым, решительно ступил за кованые ворота. По отсыпанной гравием дорожке, направился к новомодному желто-белому дворцу, совершенно недавно отстроенному заново Варфоломеем Варфоломееивичем Рострелли.
Стараясь не запутаться в платье, Настасья еле успевала за своим провожатым. Ивовый каркас раскачивался и больно бил по ногам. Девушка не сомневалась, что поутру там будут синяки, но она не стала просить гвардейца замедлить шаг.
От волнения сердце стучало сильно-сильно. Настя не могла поверить своему счастью. Первый же встречный с легкостью провел её сквозь многочисленные караулы, которые казались ранее непреодолимой преградой.
В другое время Анастасия с большим удовольствием рассматривала бы сад, деревья и кусты которого были тщательно подстрижены по французской моде, и сам дворец, чьи серые крыши и золотые купола гордо возвышались над зеленью парка. Но сейчас в душе царила тревога, и девушка едва замечала путь, которым вел ее провожатый.
Гравий хрустел под ногами, ветер то и дело приносил брызги от многочисленных фонтанов. Взглянув на один из них, Анастасия невольно покраснела: на постаменте, отлитый из чугуна стоял голый бородатый мужик в короне и с трезубцем.