Майя Блейк
Приказываю стать моей
Гарем - Harlequin - 40
Глава 1
Эсме Скотт внезапно разбудил завибрировавший телефон, его рингтон прогремел в затемненной спальне. Сердце бешено заколотилось, она подняла голову с подушки и взглянула на экран.
Будучи социальным работником, она порой вынуждена была просыпаться от звонков посреди ночи.
Но сегодня Эсме инстинктивно почувствовала, что этот телефонный звонок не имел ничего общего с работой. Этот свой инстинкт она была вынуждена отточить в далеком прошлом для менее альтруистических целей.
Но эта часть ее жизни уже позади.
После четвертого звонка она потянулась к телефону, стараясь, чтобы рука не дрожала.
- Алло.
- Я разговариваю с Эсмеральдой Скотт?
Эсмеральда. Ее сердце сжалось. Единственным, кто называл ее полным именем, был отец. Человек, с которым она не разговаривала восемь долгих лет.
- Д-да.
- Дочь Джеффри Скотта? - Голос был властным и высокомерным, и ей вдруг захотелось повесить трубку.
Нет, это не был обычный телефонный звонок.
Садясь на постели, она включила прикроватную лампу, хотя трудно было сосредоточиться на чем-то ином, кроме зловещего голоса на линии.
- Да. С кем я говорю?
- Меня зовут Заид аль-Амин. Я - главный прокурор королевства Джаахр. - Голос был преисполнен глубокой гордости.
У Эсме перехватило дыхание, но она взяла себя в руки.
- Чем могу быть полезна?
- Я звоню, чтобы сообщить, что ваш отец задержан и находится в тюрьме. Через два дня ему будет предъявлено официальное обвинение.
Эсме похолодела, внутри у нее все сжалось. Хотя она и вычеркнула его из жизни восемь лет назад, отец все еще имел над ней власть.
- Я… поняла.
- Он настоял на том, чтобы использовать свое право на телефонный звонок для связи с вами, но по номеру, который у него имелся, мы не дозвонились.
- Как же вы меня нашли? - спросила она, у нее в голове крутилось множество вопросов. Но ни один из них она не хотела задавать этому незнакомцу.
- Я один из лучших полицейских, мисс Скотт, - ответил он громко.
Я? Самонадеянный ответ заставил ее нахмуриться, но она не могла не задать один вопрос, хотя ей очень не хотелось спрашивать:
- Какие обвинения ему предъявлены?
- Их слишком долго перечислять, - ответил он холодно. - Но главное обвинение - мошенничество.
Ее сердце часто забилось.
- Ясно.
- Вы, кажется, не слишком удивлены.
- Здесь, в Англии, сейчас глубокая ночь, господин аль-Амин. Простите меня, если я недостаточно эмоциональна, - ответила Эсме.
- Я знаю про разницу во времени, мисс Скотт. И хотя мы не обязаны были заниматься вашими поисками, мне кажется, вы захотите узнать о произошедшем.
- О чем именно? - произнесла она.
- В тюрьме, где содержится ваш отец, произошла ссора…
- Он пострадал?
- Медицинский осмотр выявил легкое сотрясение мозга и несколько синяков. Он в порядке, и завтра его вернут в тюрьму.
- То есть на него снова могут напасть и вы ничего не сделаете, чтобы его защитить? - возмутилась Эсме, отбрасывая в сторону одеяло, чтобы встать с кровати. Она ходила из угла в угол по своей маленькой комнатушке, ожидая, пока человек на другом конце провода соизволит ответить.
- Ваш отец - преступник, мисс Скотт. Он не заслуживает особого отношения. Считайте, что этим звонком я оказываю вам большую любезность. Как я уже упоминал ранее, ему предъявят обвинение через два дня. Если захотите - можете поприсутствовать. Спокойной ночи…
- Подождите! Пожалуйста, - добавила Эсме, чтобы мужчина не повесил трубку - У него есть адвокат? Полагаю, он имеет на него право?
Повисло молчание.
- У нас не настолько отсталая страна, как любят изображать в СМИ, мисс Скотт.
Активы вашего отца заморожены в соответствии с законом, но ему дали государственного адвоката.
У Эсме упало сердце. По ее опыту, большинство государственных адвокатов были перегружены работой. Вдобавок к тому, что ее отец был, несомненно, виновен, обвинения против него были серьезными, а перспективы - мрачными.
У нее возникло желание положить конец разговору прямо сейчас и сделать вид, что ничего не произошло, но чувство вины пересилило. С другой стороны, она разорвала отношения с отцом по весьма уважительной причине. Она изменила свою жизнь. И во всем этом нет никакой ее вины.
- Могу я с ним поговорить?
Последовало несколько секунд молчания.