— Пленку не уберегли, — сокрушенно покачал головой шпион. — Моль в трех местах проела...
Встревоженный инженер выбежал из комнаты, а Карасев подскочил к тумбочке, привычным движением вытащил чертежи и разложил их на кровати. Руки почти не дрожали. Петр Васильевич потянулся за вмонтированным в пуговицу фотоаппаратом, но второпях никак не мог ее нащупать. Он оторвал взгляд от чертежей и посмотрел на свой пиджак. Две пуговицы были выдраны с корнем, третья, в которой ничего не было, болталась на одной ниточке.
Джеймс Монд сделался сиреневым от злости. Он свирепо перекусил зубами нитку и проглотил пуговицу не жуя.
Придя в бешенство, агент 008 стал уже подумывать, не переправить ли ему за кордон вместо главного инженера больничную сестру-хозяйку, но в этот момент в палату вошел изобретатель. Петр Васильевич быстро сунул чертежи в тумбочку и не моргнув глазом полюбопытствовал:
— Ну, что показал рентген?
Иванов подозрительно посмотрел на него, потом заглянул в тумбочку, увидел чертежи и успокоился.
— Вы что-то напутали, — пожал он плечами. — Там вызывали не меня, а какого-то Карасева...
— Карасева? — испугался шпион. — Я его знаю, он в нашей палате лежит. А что такое? У него же все снимки отлично получились...
— В этом все дело. Его снимки на выставку отправляют...
— На какую еще выставку? — побледнел Монд, смертельно боявшийся какой бы то ни было огласки.
— На международную фотовыставку в Брюссель, — сказал инженер. — Всего хорошего, товарищ Карасев! Странные у вас шутки.
— Извините, — смутился Петр Васильевич. — В свое время не удалось получить образования...
Он помолчал и добавил ни к селу ни к городу:
— Вам полы отциклевать не требуется?
— Благодарю вас, — холодно ответил Иванов. — Я уже заказал мастера в комбинате бытового обслуживания...
— Там ведь вам долго ожидать придется, — предупредил шпион.
— Ничего, мне не к спеху... — успокоил его изобретатель, выпроваживая из палаты. — Будьте здоровы, товарищ Карасев! Повышайте свое образование...
Глава VIII
ОПЕРАЦИЯ «СЕЙФ»
Вернувшись из больницы, Джеймс Монд переоделся и стал думать, как жить дальше. Он знал об изобретателе только то, что Иванов ждал мастера из комбината бытового обслуживания. Шпион решил ухватиться за эту ниточку и запутать весь клубок. И агент 008 пошел в комбинат наниматься на работу.
Вместе с пиджаком он на всякий случай сменил квартиру и фамилию. Теперь в его кармане лежал паспорт на имя Карпа Карповича Бильдюгина, преподавателя пения и труда. Внешность его тоже неузнаваемо изменилась. Он отпустил волосы до плеч, надел темные очки и стал похож на звезду кабаре, получившую пятнадцать суток за мелкое хулиганство. В таком виде его не узнала бы даже родная мать, которую заменял ему шеф.
В комбинате Карпа Карповича приняли приветливо, хотя и поморщились, увидев диплом об окончании техникума. Бильдюгин несколько снижал образовательный коэффициент, которого добился коллектив циклевщиков и обивщиков дверей. Все сотрудники поголовно были здесь охвачены высшим образованием. На поприще обивания трудились два агронома, мелиоратор, нефтедобытчик и даже один кандидат каких-то малооплачиваемых наук. Однако Карпа Карповича они приняли как равного, тем более что он дал обещание устроиться в вечерний институт.
Два дня шпион, вспомнив былое, исправно ремонтировал чужие квартиры, стараясь ничем, кроме прически, не выделяться среди коллег. На третий день он дождался, пока все разошлись по объектам, запер дверь на засов, занавесил окна и, осторожно оглядевшись по сторонам, достал книгу регистрации заказов. Положив рядом с собой пистолет, Бильдюгин принялся лихорадочно перелистывать страницы, испуганно вздрагивая при малейшем звуке, исходящем от беспрерывно грохочущего под окнами отбойного молотка.
Наконец Карп Карпович отыскал нужную запись и радостно потер руки в черных перчатках. Перчатки зашелестели, напугав диверсанта до полусмерти. Не дожидаясь команды, он безропотно поднял руки вверх, приготовясь сдаваться. Посидев так некоторое время, он осмелился повернуть голову и обнаружил, что в комнате никого нет.
— Надо будет сходить к невропатологу, — вздохнул Железный Джо и жалобно покрутил головой, словно корова, отгоняющая мух. Он рассерженно стянул перчатки, выбросил их в мусорную корзину и, достав из кармана ластик, приступил к осуществлению своего дьявольского плана.
Первой в списке завтрашних клиентов значилась в книге какая-то Тарасюк Венера Афанасьевна.
«Подождет Тарасюк, — решил шпион. — Больше ждала...»
Он бесцеремонно стер фамилию заказчицы и вписал на ее место инженера Иванова. Венеру Афанасьевну же он запихнул в самый конец книги, любезно уступив ей очередь изобретателя, которая должна была подойти не раньше чем через месяц.