Теперь мистер Сандерс мог сколько угодно тасовать и раздавать карты: разговор велся лишь об Анне Марии.
В тот вечер капитан не только слушал, но и говорил сам, чего давно с ним не случалось. Его состояние значительно улучшилось. Глубокая апатия, из которой, казалось, его ничто не могло вывести, исчезла, как только речь зашла об Анне Марии. Но едва мистер Робинсон переменил тему, чтобы рассказать новости из Франции, вычитанные в утренней газете, капитан, несмотря на их чрезвычайную политическую важность, ушел к себе в комнату, предоставив мистеру Сандерсу и доктору самим искать способы остановить развитие французской революции. Они просидели еще с час после ухода капитана, но, как свидетельствует история, ни одна из их искусных и мудреных теорий не перебралась через Ла-Манш.
Ночь прошла спокойно. Утром капитан проснулся скорее озабоченным, чем мрачным. Казалось, он ждал кого-то и оборачивался на каждый звук. За утренним чаем Джордж доложил об Анне Марии. Она пришла справиться о самочувствии капитана и отчитаться в том, на что пошли его пожертвования.
По тому, как принял сэр Эдуард прекрасную гостью, Том понял, что это ее капитан ждал все утро. Глубокое почтение, оказанное им посетительнице, более чем достаточно объясняло его вчерашнюю кротость. После нескольких вопросов о самочувствии сэра Эдуарда (по его уверениям, оно значительно улучшилось за эти два дня) Анна Мария заговорила о бедной вдове. Дарованный капитаном кошелек содержал тридцать гиней. Десять ушли на оплату двух просроченных платежей; пять — на покупку матери и детям предметов первой необходимости; две были уплачены за год обучения старшего сына у плотника, который предоставлял ему кров и стол; благодаря двум другим гинеям младшая девочка поступила в школу, где ее научат читать и писать; последний же ребенок, мальчик, был настолько мал, что мать не могла и подумать, чтобы расстаться с ним. Итак, у бедной женщины оставалось одиннадцать гиней, и на них она сможет прожить некоторое время. Но, если ей не подвернется какая-нибудь работа, эти деньги кончатся и она останется такой же нищей, как и раньше. У капитана как раз нашлось для нее занятие: жена Джорджа нуждалась в помощнице. Сэр Эдуард предложил взять к себе миссис Дэнисон и нисколько не сомневался, что на следующий же день она и маленький Джек будут устроены в замке.
То ли из благодарности за свою подопечную, то ли ощущая, что ее присутствие благотворно для самочувствия больного, но Анна Мария провела в замке около двух часов, и они пролетели для капитана как одна минута. Наконец она поднялась и распрощалась. Сэр Эдуард не посмел ее удерживать, хотя отдал бы все на свете, чтобы не лишаться так скоро общества прекрасной собеседницы. У выхода ее ждал Том, чтобы попросить у нее какой-нибудь рецепт: он справлялся в деревне и был наслышан о врачебном искусстве девушки. Помимо всего, вот уже два дня он наблюдал за ней и своим хозяином и не сомневался, что она добьется чудесных успехов, если захочет взяться за лечение капитана, а это еще три дня назад он считал делом безнадежным. Анна Мария отдавала себе отчет, насколько серьезно болен капитан: подобного рода хронические болезни редко проходят сами по себе и, если не случится неожиданного и резкого перелома, обычно приводят к самому печальному исходу. Доктор и пастор не скрыли от нее, сколь необыкновенное влияние оказал ее визит на сэра Эдуарда и с каким непривычным вниманием он слушал их рассказы о ее жизни и делах. Девушка не удивилась: доктор был прав, когда говорил накануне, что она нередко одним своим присутствием излечивала больных, особенно страдающих таким недугом, где нередко единственным лекарством служит смена впечатлений. Она прекрасно понимала, как много иногда значат для больного присутствие рядом с ним женщины и ее внимание, а теперь она провела с капитаном два часа и могла судить о результатах, ею достигнутых. Анна Мария была готова одарять его своим обществом с одной угодной Богу целью: принести больному облегчение. Поскольку данный ею Тому рецепт точно повторял тот, что выписал врач, чьей почтительной помощницей она не раз была, а достойный матрос выказал некоторые опасения насчет того, как воспримет владелец замка их попытку угостить его травяной настойкой, она пообещала вернуться на следующий день, чтобы самой дать сэру Эдуарду лекарство.
После ее ухода капитан то и дело сам начинал разговор, рассказывая всем подряд о нанесенном ему визите. Узнав, что миссис Дэнисон уже перебралась в замок, он вызвал ее к себе будто бы для того, чтобы дать инструкции, на самом же деле, желая воспользоваться случаем и снова поговорить об Анне Марии. Лучшего собеседника он вряд ли бы смог пожелать. Мало того что миссис Дэнисон была от природы расположена пользоваться даром речи, каким наградил ее Господь, в данном случае ею двигало еще чувство глубокой признательности, и она не скупилась на похвалы : так в деревне заранее называли Анну Марию. За этой болтовней капитан не заметил, как наступил час ужина. Он вошел в столовую и обнаружил там доктора.